- Будет у нее все хорошо, вылечим. Если есть у тебя куры, то к завтрашнему утру, приготовь бульон, жевать она пока не сможет.
- Спасибо тебе Андрей,- кланялся в пояс Иван. – До конца жизни, обязан, тебе буду, спас дочку мою.
- Ладно, с благодарностью. На постой у тебя придется разместиться до полного излечения Лушки. Присмотр за ней нужен, особенно в первые дни. Думаю, что седмицы через две, швы снимать можно будет.
На пятый день, отек с лица у Лушки спал, стало оно пропорциональным, не таким пугающим. Каждодневный осмотр и перевязки делал по утрам. На шестой день, Лушка улыбнулась.
На десятый день, перед вечером на хутор Ивана, прискакали два казака, разбойного обличья. Вели себя по-хозяйски. Требовали от Ивана свежей и копченой рыбы. Орали, сквернословили. Один, невысокий, широкоплечий казак, забежал в дом. Увидел перевязанную Лушку и меня.
- Так ты ведьма, жива, осталась?- обрадованно завопил казак. – Повезло нам, позабавимся с тобой. Покачаемся на сене, помнем, от души, твои титьки. Остап думает, что ты отдала Богу душу, а ты живехонька. Для казака баба, да в соку, само то, что надо.
- Ранена она, слабая, - сказал я, вставая.
- Тебя никто не спрашивал. Ты кто?
- Лекарь.
- Иди, лекарствуй, не мешай мне мужским делом заняться. Не то, снесу голову.
Казак, выхватил из ножен саблю и замахнулся на меня.
Все произошло на автомате. Уход под вооруженную руку, резкий удар в область солнечного сплетения, затем легкий удар в переносицу. На пол первой упала сабля, а за ней ее обладатель. Шапку, в качестве кляпа в рот казаку, кушаком надежно связал руки и ноги. Затолкал под лавку, прикрыл половиком. Теперь со вторым разобраться.
Второй казак, тряс Ивана.
- Тебя в дом зовут, - сказал я казаку, отступая в сторону.
- Что там?
- Баба там для потехи.
- А-а-а, это я люблю, - отталкивая Ивана, скалясь, проорал казак.
Во всю прыть, казак, рванул к двери. Мой удар, в основание черепа, не дал ему закончить маневр. И этого спеленал на совесть.
- Иван, это кто такие?
- Разбойники из шайки Остапа Тягнырядно. Называют себя казаками, а ни в одном походе не были. Грабят где-то людей. В Сычевке, логово у них. После грабежа, месяц бражничают, а потом снова уходят на промысел. Эти приехали за рыбой, закуску почти всю съели. В округе все хутора, навроди моего, эти бандиты разграбили и пожгли. Не смогли их поймать на горячем. Настал, значит, и мой черед, идти по миру с сумой. Лушку жалко, замордуют.
- А сколько людей в шайке Остапа?
- Десяток остался, остальных видно побили.
- А мы, сейчас, гостей дорогих поспрашиваем.