Мирра аккуратно развернула то, что принесла подруга и… Заплакала.
— Лерка… Ой…
— Ну ты таки хуже своей бабушки, честное слово!
Они обнялись, счастливые и растроганные. Мирра провела ладонью по щеке, вытирая слезы, и осторожно прикоснулась к блестящему, холодному стеклу…
Санкт-Петербург
Ворон
— Сколько раз тебе говорить, Кирюша! Не называй меня мамой на людях! Это какой-то фирменный магазин? Столько хоккеистов! А ты узнаешь кого-нибудь? Здесь есть именитые спортсмены?
— Нет. Не узнаю. Я все купил ма….
— Кирилл!
— Извини.
— А кроме амуниции для хоккея? Ничего не хочешь? Отец перевел деньги… Намекнул, чтобы я сделала все для твоего Merry Cristmas! Но… я тут подумала… А давай выпьем кофе? Пойдем!
Мама, как всегда, схватила сына под локоть и, едва удерживаясь на высоких шпильках, зашагала в сторону кафе танцующей походкой.
— Что у тебя такое кислое лицо, Кирюшенька? Улыбайся! Ну? Ну ради меня, а?
Кирилл лишь вздохнул. Мать всегда такой была — кокетливой, легкомысленной, вечно строила на людях из себя его девушку. Наверное, ей это льстило. Нет, ему, конечно, не жалко… противно просто. Мать была доброй. Давала денег столько, сколько он просил. Никогда не спрашивала зачем. Это было очень удобно. Вопроса с поляной никогда не возникало — это раз. Он всегда спонсировал ребят из команды, у кого с семьей проблемы — это два. Уважение опять же в команде. Он все-таки капитан. На все финансовые вопросы говорил, что решит. И решал. Многие знали, что он в некотором роде баловень судьбы, но никто его по этому поводу не задевал. От девушек, опять же, не было отбоя. Красивый, спортивный, богатый… Капитан команды — мечта. А он… Он не знал, куда от них деваться. Записки эти бесконечные.
С Лерой они даже не познакомились. Просто он успел. Вовремя. Первые заморозки. На пути к «Юбилейному» ступеньки снегом припорошило, а внизу — лед. Девчонка летела вверх тормашками. Если бы он ее не подхватил — точно что-нибудь сломала бы!
Он не ожидал такого прямого, внимательного взгляда. Не кокетничала, не улыбалась. Просто взяла и сказала:
— Спасибо тебе большое!
Пожала ему руку и пошла в женскую раздевалку фигуристок. Никаких: «Может, встретимся? Хочешь, я дам тебе номер своего телефона?» Ничего такого.
А потом начались съемки рекламы чемпионатов. Решено было сделать красочный ролик — хоккеист и фигуристка на льду. Выбрали его и ее. Она кружилась, он ехал и хмурился. Типа он весь такой суровый, а она вся такая грациозная…
Это, кстати, Леркины слова. Вот что-что, а чувство юмора у нее было! Они пили кофе после съемок, хохотали, болтали обо всем. Он проводил ее домой, проследил, чтоб не упала, и пригласил в кино. Все. Все было хорошо. Может, он бы и влюбился со временем… А так…