— Твою мать… — прошептала, когда боль от удара немного схлынула. Медленно подняла зажмуренные веки, и тут же наткнулась на полный тревоги взгляд режиссера.
— Ты как?
— По-моему, у меня все кости сместились…
— Еще бы! Ты со всех ног шмякнулась!
— Так сказали же — падать… Примета плохая… — оправдывалась Дашка.
Глаза Германа потрясенно распахнулись, обнажая все то внутри, что обычно было скрыто от посторонних. Он выглядел настолько изумленным, что Даша, несмотря на острую боль, прыснула, а потом, не выдержав, громко захохотала. Она смеялась, и смеялась, и с себя, и с него, и с самой ситуации. Честно пыталась взять себя в руки и перестать ржать, но стоило ей хоть немного успокоиться, снова представляла, как произошедшее выглядело со стороны, и заходилась в новом приступе смеха. Заразившись от Дашки, рассмеялся сначала Стас, а потом и Дина. Всеобщее веселье не прошло и мимо Германа. Взгляд голубых глаз мужчины потеплел, а губы растянулись в улыбке. Он протянул ладонь, и сжал её руку на запястье, участливо поинтересовавшись:
— Ты точно в порядке?
Дашин смех оборвался. Его прикосновение током прошло по венам и ударило в голову. Она никогда по-настоящему не хотела мужчину. Никогда не испытывала этой животной тяги. Не понимала, не знала её… Несмотря на все то, через что ей пришлось пройти, Даша никогда не испытывала истинной страсти. Оказалось, что страсть порабощает. Сдирает покровы, оголяет душу… Делает беззащитной настолько, что становится страшно, и хочется в панике убежать. Но еще сильнее хочется ей покориться. Отдать всю себя… Обнаженную, безоружную… Сумасшествие.
— Ты можешь встать?
Слова Германа доносились, будто сквозь вату. Голова кружилась, и в глазах плыло. Даша не видела никого и ничего больше. Только он. Красивое, породистое лицо. Тяжелый подбородок. Когда-то сломанный, и оттого несимметричный нос, который добавлял брутальности его классической красоте. Но главное — глаза. Потрясающие, совершенно колдовские глаза…
— Даша, ты точно в порядке?
— Да-да, извини… Я немного задумалась.
Воспользовавшись помощью Германа, Даша плавно поднялась и, не глядя на мужчину, принялась собирать рассыпавшиеся эскизы. Её пальцы подрагивали, и, наверное, Герман это тоже увидел.
— Думаю, на сегодня мы закончили… — прокомментировала Дина, когда им, наконец, удалось навести порядок. — Ну, и напугала ты нас, Дашка…
— Вы меня тоже, — наигранно рассмеялась та. — Падай на папку, падай на папку! Ну, надо же…
— Тебя подвезти?
— Не-а. Я прогуляюсь, а после возьму такси.
— Ну, смотри, как знаешь. Пойдем, Стасик, тебя хоть домой подкину.