Я повернулась, автоматически помахивая крыльями. Ветер проскользнул под ними, и мое тело поднялось над землей. Я не осмелилась подняться выше, так как знала, что голова снова начнет кружиться.
Я слышала хлопанье второй пары крыльев позади меня, и он говорил мне что-то, чего я не понимала.
Я действительно не хотела больше участвовать в его глупых уроках; я не хотела и не нуждалась в его помощи. Я хотела, чтобы все просто оставили меня в покое.
КАРА
Я очутилась в воздухе, а болван был прямо надо мной, когда я проснулась. Я была взволнована и чувствовала, что что-то не так с моим человеческим обликом, или как они ее называли, Елена. Она разозлилась, что мне не очень понравилось. Расстройство было еще одним чувством, которое я ухватила, и она потеряла кого-то по имени Люциан так же, как я скучала по папе. Это была такая же боль.
Придурок поднялся выше, и по какой-то причине я не хотела следовать за ним. Это он вызывал все эти эмоции, проходящие через мою человеческую форму?
Хотелось бы мне знать, что стоит за всем этим, и именно в этот момент в моей голове вспыхнули картины другой жизни. Я была права, она потеряла не папу. Она даже не думала о нем. Это был кто-то другой: этот Люциан, он был другим человеком.
Я видела, как он умер, ужаленный гиппогрифом. Возникло смутное воспоминание о том, что мама давно мне рассказывала о гиппогрифах. Они должны были исчезнуть.
Затем появилась вспышка того грызуна, которого я стряхнула с горы. Так это он заставил ее так разозлиться.
Следующей вспышкой было отражение моего человека в зеркале. У нее были самые красивые зеленые глаза, и она была великолепна. Тот, кого она жаждала, заставлял ее чувствовать себя так ежедневно, и чувство, что она скучает по нему, снова пронзило мою грудь.
Затем последовала сцена с Виверной, привязывающей ее к валуну кандалами. Это разозлило меня, и я поняла, что это был тот день, когда я проснулась. Ее гнев и беспомощность разбудили меня.
— Не волнуйся, детка, Кара сейчас здесь, — мягко сказала я и бросилась на придурка передо мной.
Я выстрелила ему в задницу, чего он не ожидал. Когда второй удар молнии сдул его, я поняла, что ничто не пробило щит, которым он закрывался.
Я чувствовала, как часть гнева Елены исчезает, но по какой-то причине мой все еще оставался.
Он полетел, заблокировав путь обратно к горам, и приземлился.
Я спустилась и приземлилась через пару минут после него. Я нашла вчерашнего грызуна на месте придурка. Его руки горели розовым светом. Он смотрел на меня темным взглядом.
— Хватит! — рыкнул он.
— Я скажу, когда хватит. Ты думаешь, что можешь запугивать ее, сколько хочешь, и все сойдет с рук. У меня теперь все под контролем.