— Разумеется, памятуя то, как вы обычно отвечаете на телефонные вызовы…
— Будто здесь есть телефоны.
— Нет. Как и автомобилей и самолетов. Поэтому мы перенесемся в Риччионе при помощи портала, а уж обратно в Лагомбардию вы вернетесь в карете или верхом, как вам будет угодно.
— Мне не угодно возвращаться в Лагомбардию.
— Придется, все равно попасть в ваш мир можно лишь отсюда.
Я с интересом посмотрела на своего похитителя:
— И как же это можно сделать?
Рой покачал головой:
— Пока что вам не стоит знать это.
Не дожидаясь моего ответа, он вышел, а я закружила по комнате. Меня раздражало собственное бессилие. Буквально связанная по рукам и ногам приказом, я ничего не могла противопоставить этому интригану, более того, если разобраться, то формально он был прав. Приказ не отменен. Я вчера почти была готова уступить ему, и потом: я действительно сама пила этот чертов коньяк! Только отвратительно было чувствовать себя марионеткой в чьих-то руках. Я прошлась по комнате, пытаясь найти выход.
Меня не устраивало, что в этом мире я полностью зависела от графа Алайстера и без его помощи не могла вернуться в свой мир. Скорее всего, он попытается сыграть на этом, чтобы подчинить меня своей воле.
Единственная зацепка — попытаться самой найти путь в свой мир, тогда этот самодовольный интриган явно будет посговорчивее. Наверняка шкаф находится в его доме. Рой сказал, что завтра мы уедем в Риччионе, значит, на все про все у меня были лишь сутки.
Вошла Далия, неся с собой какой-то сверток, оказавшийся платьем. С гордостью женщина разложила его на кровати с тем, чтобы я полюбовалась и тканью, и вышивкой. Нехотя я взглянула и скривилась: платье мне напомнило обивку мебели, стоящей у нас в музеях: золотистый шелк, вышитый гладью, не то канарейки, не то попугаи.
Понимая, что мне все равно придется носить такое, пока я в этом мире, да и вообще лучше сейчас изобразить покорность, я послушно позволила переодеть себя. Платье было скроено так, чтобы сквозь прорези в ткани выступало полотно нижней рубашки, которую Далия долго расправляла, создавая абсолютно ровные складки, затем она заплела мне замысловатые косы и подала небольшое зеркало: золотистый, отполированный до блеска металл, в оправе зеленого с золотыми искрами. Само зеркало было очень легким. Я крутила его во все стороны, с изумлением рассматривая себя, затем вновь повернулась к служанке и протянула ей зеркало, она помотала головой:
— Мадонна, это — ваша вещь. Подарок графа.
— Спасибо, — я отложила зеркало и направилась к окну, намереваясь взглянуть на местность.