Мелешко глянул вызывающе, да только руки дрожали, как у заправского алкаша. Серый знал: это отходняк от адреналина. Мужик боится до усрачки, дрожит за свою жалкую никчемную жизнь. Легкие деньги, бабы, отжатый у честных работяг мелкий бизнес… Кореша все за него делают, разгребают это дерьмо. Кого надо купим, кого не сможем — закажем. Сам ничего не делал, оказавшись на вершине пищевой пирамиды.
Да только есть те, кто стоит выше в пищевой цепи. Все друг друга едят.
— Так и будем молчать?
— Да пошел ты….. ая! Я таких как ты…!!! И в асфальт… — подал голос хозяин дома и тут же заткнулся, когда Серый вздернул его за грудки и врезал снизу вверх в челюсть.
Никакой зрелищности, зато какой эффект! В голове в такой момент происходит короткое замыкание. Ты — в нокдауне, а иногда и в нокауте, если перестараться. Мелешко лежал на полу. Серый достал хозяйский пистолет, лежащий в ящике стола вместе с вилками и ложками, разрядил и положил на стол. Так, на всякий случай. Мало ли.
— Так-то лучше, — он присел на корточки, наблюдая, как корчится красномордый. — Ты, кажется, не понял, зачем я пришел.
Мелешко наконец перевернулся на живот и, вздыхая, встал. Разогнуться до конца так и не смог.
— Садись, дорогой, — улыбнулся гость во все тридцать два. — Тезка, как-никак. Мы же со всем почтением, не беспредельничаем.
— Какого…?
— Будем обсуждать условия сдачи.
Мелешко опять заартачился и снова лег после удара поддых.
— Третьего раза не будет, — сказал Серый, присаживаясь за стол. — Бизнесу твоему конец. В прямом смысле слова. Он нам больше не нужен. Свой построим. Сейчас приедет адвокат с нотариусом. Ты подпишешь все, что они дадут, тогда будешь жить. А на нет… — он неопределенно махнул рукой. — Суда нет. Мы же не менты.
Мелешко сел на полу и уставился на киллера налитыми кровью глазами. Сплюнул кровь, но ничего не сказал. Поумнел? Хорошо, если так. А нет, Серый о нем позаботится.
— Молчание — знак согласия, — улыбнулся он. — Так?
* * *
Инна переживала, так что не могла спать. Не зная, чем себя занять, она постирала в тазике свою одежду и развесила на радиаторе, чтобы быстрее просохла. Потом порисовала в блокноте. Что ни рисунок — то он, ее спаситель и киллер в одном лице.
— Это никуда не годится! — блокнот полетел прочь вместе с лайнером.
Инна вскипятила воду и села пить чай. Окна выходили на залив. С горы открывался прекрасный вид. Солнце заходило, но кровавая полоса над сопками еще грела. Город в долине был как на ладони.
Сегодня было неспокойно. Носились по проспекту Ленина туда-сюда пожарные, милиция и скорая, кто-то орал в громкоговоритель. Девушка даже специально форточку открыла, но не смогла расслышать, о чем там. Дым клубился белым столбом, поднимаясь в небеса.