– С-с-сука! – крикнул я во всё горло. Улыбнувшись, Хан повесил трубку.
Твою мать! Что за программа была? Откуда он мне звонил?! Как он вышел на связь?! Если он мог, значит, я тоже могу!
Я стал бешено рыскать курсором по экрану, закрывая все попадающиеся под него окна, и с гневным усилием давя на мышку. Но рабочий стол оказался пуст. Единственное, что там было, это ярлык глаза под названием «Всевидящее око».
Откинувшись на спинку стула, я почувствовал, как в груди возникла тяжесть. От бессилия я свесил руки, который стали как резиновые шланги.
– «Хан, ты там чего застрял? Мыло найти не можешь? Хан, ты там чего застрял? Мыло найти не можешь? Хан, ты там чего застрял? Мыло найти не можешь?» – повторилось в моей голове многократным эхом.
Её радостный голос, её слова, они ни на минуту не покидали мои мысли.
«Иду, Рейч! Вы там начинайте без меня! Я скоро буду!»
Рейчел? Моя Рейчел? С ним? И моя дочь тоже? Мне представилось, что они с Ханом стали семьёй. К горлу подступил ком, а на глаза навернулись слёзы. Я не мог поверить. Просто не мог поверить, что девушка, которую я любил, которой доверял все эти годы, так легко меня предала, и легла в постель к моему врагу. Да, доказательств этому не было, но всё логически об этом говорило.
Он был в моей ванной, в моём доме, и смотрел фильм с моей семьёй.
Такого сильного шокового состояния у меня ещё никогда не было. Отец говорил мне:
– «Сынок, женщины способны предавать. Всегда имей это ввиду, когда живёшь с кем-то».
Может из-за этого папа расстался с мамой? Она ему изменила? Это было логично. Мне вспомнилась боль, которую я испытывал, когда слышал от отца слова об измене. Та боль была очень похожа на ту, что сейчас терзала мою душу.
Я не мог поверить, что измена возможно после долгих лет отношений, и пережитых вместе трудностей. Сколько меня не было? Два дня? Три?
Я сдавил голову ладонями, согнувшись. По щекам скользили слезы. Не удавалось издать и звука, хотя очень хотелось кричать во всю глотку, разнося всё вокруг. Во мне что-то сломалось, окончательно и бесповоротно травмировав мою психику, которая уже была подорвана моим пленом в игре и постоянной физической болью.
Я так больше не могу.
Мне представилось, как я выстрелил себе в голову, и тем самым прекратил все эти муки. Трансформировав руку в рельсовую пушку, я прислонил её к подбородку. Широко улыбнувшись, зажмурил глаза, став сдавленно и истерически смеяться.
Это же игра. Тут нельзя убить себя. Ты переродишься, и снова вернёшься в свой ад. Да и так ли взрослые люди решают проблемы?