— Уходим? — спросила Полина.
Горничная кивнула, но вместо того, чтобы продолжить путь, еще ближе подошла к двери и замерла. К этому моменту к музыке добавился вокал. Сильный низкий мужской голос звучал агрессивно:
— Из неба вырвал звезду С КОРНЕМ.
Последнее слово было не столько пропето, сколько выкрикнуто с надрывной болезненной хрипотцой. Флида вздрогнула. В ее глазах отразилось еще больше ужаса.
— Смотрел, как корчится в муках И гаснет в моих руках.
Дальше шел проигрыш — соло какого—то клавишного инструмента. Чистые высокие звуки каплями срывались вниз. Затем снова вокал:
— Из сердца вырвал любовь С КОРНЕМ.
Смотрел, как корчится в муках И умирает на глазах.
Мурашки пошли по коже. И, видимо, не только у Полины. Флида стояла ни жива ни мертва — бледная с горящим взглядом. Слезинки застыли в уголках глаз.
— Ужас, — снова прошептала она.
Для девочки, воспитанной на классике, то еще потрясение.
Полина задумалась, идти ли искать прачечную одной, или все же попробовать реанимировать Флиду, когда та вдруг решилась на поступок, не сочетающийся с ее робостью. Тихонько приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Поля не сдержалась и последовала ее примеру.
В большой комнате, похожей на музыкальную студию, царил полумрак. Четверо музыкантов, увлеченные репетицией не заметили два любопытных носа, сунувшихся в их владения без спроса. Поля узнала вокалиста, сидящего за клавишным инструментом, напоминающим синтезатор. Это был Кассандр. Его сценический образ шокировал еще больше повседневного. Черная роза на обнаженном плече отсвечивала потусторонним люминесцентным синем цветом, глаза были подведены той же краской. Очень эффектно и жутко. Правильную характеристику дал ему Эмиль — бунтарь.
— Кассандр, — прошептала Флида.
Полина не поняла, это вопрос или констатация факта.
— Вы знакомы?
— Нет. Просто видела несколько раз издалека.
— Познакомить?
— Нет, — испуганно замотала головой горничная.
Шепот девушек все же привлек внимание одного из музыкантов.
— Посторонние, выйдите из зала, — рявкнул он.
Флида с испуга захлопнула дверь с такой быстротой, что чуть не прищемила нос Полине. Отдышавшись, девушки продолжили путь в прачечную.
До ужина оставалась еще пара часов, и Эмиль коротал их, делая карандашные наброски в альбоме. Ему нравился этот этап в создании будущего полотна. Именно в такие моменты из подсознания всплывали смутные мимолетные образы и начинали оживать. Рука сама переносила их из воображения на бумагу. Обычно это были незнакомцы, люди, черты которых не напоминали никого конкретно. Чаще всего абстрактные экзотические красавицы из фантазий и снов. Но сегодня в наброске угадывался вполне конкретный образ — Полина.