В синеющей дали виднелись легкие небольшие облачка, ослепительно белые, чуть окрашенные с одной стороны розовым. Они медленно плыли в одном направлении, обещая кому-то теплый или прохладный дождь. Только вот кому? Первозданность леса нарушали только шаги и голоса людей, прилетевших из дальнего далека. В степи тоже ничего живого, иначе они бы знали.
Вдоль ручья, повторяя его извивы, петляла тропинка, приведшая к озеру. Глубокая стального вида чаша, оконтуренная метровой песчаной полосой, застыла среди высоких трав. Песок желтый, чистый как контрольно-следовая полоса на границах земных заповедников. А к озеру вели лесные тропы, по одной из которых они пришли сюда! Или тропы сотворены за ночь тем чудотворцем, что взрастил райские плоды на месте цветов?
Металлическая синева прозрачного зеркала отражала и облака и склонившиеся над ней лица. Тур попробовал себя ущипнуть: уж не сон ли продолжается?
Ни животных, ни птиц, ни даже комара паршивого! Растительный мир. Тогда почему так все ухожено и чисто? Ни одного поваленного или упавшего дерева, даже пожухлого листа не встретить. В зеленой зоне "Ойкумены" они не могли бы добиться такого порядка, даже если бы отдали этому все силы и время. Где же прячется тот, кто следит за чистотой?
Не в том ли озере?
В океане Рамона услышала каких-то сирен. Или сирены - из тех загадок, к которым относится увиденное им ночное небо? Всего лишь видимость, созданная мозгом, опьяненным от растворенного в воздухе наркотика?
Тур смотрел в прозрачную глубь озера и думал о рыбе. О рыбе-кете, которую ему посчастливилось ловить в водах дальневосточного Амура. Когда-то давно, в другой, прежней, недоступной уже жизни случился у Тура отпуск и провел он его в тайге, на берегах амурского лимана. Его давний друг, тоже навигатор космофлота, списанный за невыполнение каких-то параграфов, заведующий теперь лесоугодьями в прибрежной зоне Татарского пролива, выхлопотал для бывшего коллеги лицензию на отлов "трех единиц".
Они прикрепили небольшую сеть к двум жердям, вырубленным среди прибрежного лесного молодняка, зашли по шею в спокойную вечернюю воду и закрепили жерди в речном илистом песке. Через час они вытянули сеть с застрявшей жабрами в ячее серебристой рыбкой сантиметров тридцати длиной. А еще лет тридцать назад, рассказывал ему за ухой экснавигатор, на такую сеть за несколько минут можно было взять не менее пяти полуметровых рыбин. А ведь тогда не было еще в тех местах комплексов рыборазводных фабрик, обязательных сейчас на каждой речке, на каждом озере стареющей Земли-матушки.