— Посмотри, как хороша, — показал он мне на нее, а потом понял, что она идет к нам.
Я их познакомил. Наташа сказала, что они все переживают, как я себя чувствую. Что все ждут- не дождутся, когда я вернусь. А она особенно. Николай Фадеевич, сославшись на здоровье, попытался уйти, но мы его не отпустили, а сели на скамейку и поговорили обо всем, и ни о чем. При прощании, мы с Наташей, отошли в сторону. Она объяснила, ей надо бежать, вручила мне два пакета с соком, чмокнула в щеку. Прошептала, что она очень соскучилась, что через три дня зайдет и ушла.
Комментарий от него, я получил в палате. Он не любил долгих разъяснений, поэтому диалог состоялся такой:
— Да?
— Да, — ответил я, — но нет.
— Понятно, — сказал он. — у нее проблемы?
— Да, основательные — ответил я.
— Ну, очень эффектная.
— И умная, — добавил я.
— Ну, тогда она несчастлива по-своему, — подвел итог Николай Фадеевич.
Больше мы к этой теме не возвращались. Я предупредил Николая Фадеевича, что вернусь к десяти утра завтра и отправился на семейный ужин с утренним кофе. По дороге купил два красивых букета роз — красные Валентине, а белые для Кати.
Глава 8
Знакомство с Эммой Григорьевной
Но дома у них меня ждал сюрприз. Дверь на звонок открыла моложавая подтянутая женщина с красивой уложенной прической. Платье на ней подчеркивало все выпуклости и стоило, вероятно, немалые деньги. Лицо строгое — женщина-руководитель.
— Это моя старшая сестра. Она нам всем вместо мамы, — из-за плеча высунулась Валя.
Я развернулся уходить, сунув цветы Валентине.
— Ты куда? — всполошилась она.
— За цветами, — но меня поймали в четыре руки и затащили в прихожую.
— У Вас будет возможность исправиться в ближайшее время. Я Вам ее предоставлю. Меня звать Эмма Григорьевна, но лучше просто Эмма.
При входе в комнату она внимательно осмотрела меня с ног до головы, и видимо, осталась довольна осмотром. Чинно подошла Катерина, забрала букеты, спросила:
— А какой мне? — и утащила белый букет себе в комнату, красный поставила в хрустальную вазу на стол.
Стол впечатлял, но коньяка стояло две бутылки, а шампанского одна. Мы сели за стол и ужин начался. Тосты шли своей чередой. За знакомство, за здоровье, за присутствующих дам, за меня, за будущие встречи. Эмма от нас не отставала — пила не морщась. Затем начала собираться уходить, дала мне визитку и попросила перезвонить завтра с часу до двух.
— Мне надо с Вами поговорить, — поцеловала меня в щеку на прощанье и ушла.
— Ты ей очень понравился, — сказала мне Валентина. — Нас три сестры, Эмма, Зоя и я. После смерти мамы, Эмма ее заменила. Мы ее даже иногда называем «наша мама».