— Конечно, будет. В этом вся и прелесть. Либо боль доставляют тебе, либо ты доставляешь ее кому-то, — черные глаза Архмона смотрели на меня, будто медленно и с наслаждением вонзая вилы. — Имея возможность выбраться, ты предпочла сдаться.
Кто выберется из бойцовских ям?
— Хозяин тиамата, Эверлин.
Эверлин. Мое имя. Хотя я уже привыкла к «Плачущей деве». Тиамат. Он меня затащил сюда. Не дал умереть, благодаря связи, объединяющей нас.
— Неразрывной, как сам мир и бла-бла-бла, — кривая улыбка растянулась на его лице.
Это не Архмон. В демона кто-то вселился. Забавно. Я б даже рассмеялась, если б могла.
— И чего я с тобой вожусь тут? А, да, мне этот мелкий ублюдок нужен, — словно в тумане звучали его слова. А сам демон постукивал когтем по подбородку. А затем вогнал его до крови. — Начни бороться.
«Демонам нельзя верить».
— Мне можно, пока я добрый. Но чувствую, вскоре ты меня разозлишь. А этого лучше не делать.
Я не двигалась, с ужасом наблюдая, как он сдирал кожу с подбородка.
— Придурку не помешает немного боли, — лоскут кожи упал на землю камеры. — Демонская сила, полученная от тиамата, очень сильна, — кровь капала с лица, — не хорони себя раньше времени.
Мне стало легче. Нет, связки не заросли. Но внутри стало легче, будто сняли тяжкий груз.
— И почему я на тебя вечно ставлю? — Архмон, склонил голову к плечу. — Хоть бы раз отбила золото.
Черные глаза потухли, вернувшись в норму.
Архмон заверещал от боли. Злобно посмотрел на меня.
— Ах, ты ж сука, — он замахнулся, но я схватила его руку, выкрутила плечо и повалила на пол. Хотелось сказать, как я его ненавижу, но я впечатала окровавленную морду в пол. И в тот момент я ужаснулась.
Мне это понравилось.
Он выл подо мной, но я не останавливалась, продолжая вбивать демонскую морду в землю. Злость, ярость, ненависть — убийственный коктейль. Я не осознавала, что делаю. Наверное, мои голубые глаза почернели, но какая разница.
Меня.
Бывшей.
Больше.
Нет.
* * *
Когда ты чувствуешь, что дошел до крайности разбитости и подавленности, появляется кто-то и говорит борись.
Такие не говорят, что ты справишься — это обман и иллюзия. Они говорят: борись, потому что только так можно что-то изменить. Можно всю жизнь глотать песок с земли, а можно подняться и идти вперед к оазису. Человек — такое создание, что всегда будет искать выход из сложившейся ситуации. Постоянно сидеть на дне, даже в аду, стало невыносимо. Порой воспоминания лучше сжечь, а прошлое похоронить в пепле. Ибо когда я вспоминаю звереныша, сердце колет тоской. И болью. Теперь и этого не будет.