Если б тиаматы могли выражать эмоции на мордах, то у Тэйма определенно появилось б подозрение.
— Какие ямы? Я ее оставил у ведьмы.
Мужчина улыбнулся, сияя белоснежными зубами.
— Малыш, когда ты пересек границу этого прекрасного мира, — он провел рукой по темным сводам пещеры с едва отражавшимися белыми стенами построек, — гипноз спал. А ведьма, как себя уважающая демоница, продала твою цыпочку в бойцовские ямы.
Тэйм зарычал. Так вот почему ей больно. Все дни он отчаянно сражался с другими тиаматами, отстаивая свое право стать главным. Он рассчитывал, что с ведьмой Эвери не будет плохо. Та за ней присмотрит, пока он не отвоюет свой дом. Она же была в безопасности, но все полетело, как карточный домик при ветре. Хозяйка — человек, а они ранимые. Очень уязвимые, по сравнению с демонами. Таких только прятать в надежные норы и охранять день и ночь.
Но не только это он почувствовал. Хозяйка поменялась. Что-то в ней стало по-другому. Она стала ближе к превращению в демона.
— Я на ней уже столько денег потерял. Что за город этот — Вразба, — с показным недовольством скривился мужчина, — просто полон кретинов.
Тиамат уже не слушал его. Со всех лап он рванул обратно. Ведьме точно не жить. Вразба? Затем он заскочит и туда.
— Левая пещера сегодня просто жутко воняет протухшей рыбой! — услышал вдогонку фразу.
В левую, так в левую.
Глава 10. Демоны — они повсюду. Настоящее
Ставни домов глядели на нас в молчании. Лишь слышны были скрипы деревяшек. Заколоченные двери и окна выглядели так, будто кто-то насильно заставил их молчать и хранить тайны своих бывших хозяев.
Погода стояла хорошая. Лето. Порой в аду холоднее, чем в жару в людском мире.
Ингенель рыдала над трупом матери.
— Демон, — я пожала плечами, понятия не имея, кто это мог сделать. Но одно было ясно — не мы одни выжили. Подозреваемых было не так много.
— Что ж за хрен выжил-то, — Дарм почесал лысину, отражавшую свет восходящего солнца.
— Не знаю. Ее надо похоронить, — я подошла к монашке. Та лишь кивнула.
Дарм с уничтожающим взглядом выкопал могилу. Еще бы! В первый раз что-то делает для людей. Помимо того, что убивает их.
— Спасибо вам, — понуро сказала Ингенель, когда мы закончили. — Я в деревне останусь, дождусь, может, вернется кто.
Я посмотрела на Дарма. У него лицо от злости аж перекосило, глаза загорелись красным и, кажется, рога стали прорезаться. Хотя это у него заметней всего.
— Ты пойдешь с нами, — тихо ответил демон.
Ингенель повернулась к нему. Слезинка скатилась по ее щеке.
— Я буду для вас обузой, — сказала она, вытерев рукавом глаза. Покрасневшие от слез глаза округлились. — Вы — демоны?