— Нет-нет-нет-нет-нет! — затараторила девочка, упав на четвереньки и схватившись за край. Всё не могло закончиться так! Она не могла здесь погибнуть, пообещав Минс пройти до выхода из лабиринта! Белая искра не угасла во тьме, она срикошетила от чего-то, улетела в другую сторону, там снова оттолкнулась от невидимого препятствия и очень часто меняла направление полёта, хотя оставалась всё такой же недосягаемой.
— Вернись, вернись скорее! — звала её Исса. Сворачивающийся кончик лепестка почти сбросил её в пылающий жаром центр ромашки. Искра не могла слышать девочку, она потерянно металась во тьме, от каждого рикошета снижая свою скорость и тускнея. Лишь один раз она отскочила обратно к цветку, ударилась о его красный лист и хотела прошмыгнуть под бирюзовый, но Исса вовремя вытянула руку и сумела поймать её на лету.
В этот же миг белая опора под ней ожила, лепесток с облегченьем вздохнул и развернулся. Все десять лепестков «ромашки» зажглись ярче, а золотое сияние в середине вспыхнуло по-настоящему. Купол из прозрачного янтаря увеличивался, вот из колодца с пологими стенками появился золотой шар. Он поднялся со звонким смехом, каким может смеяться только беззаботный ребёнок. Волны тепла расходились от этого шара, легко разгоняя вечную темноту. Золотой блеск был настолько прекрасным, что Исса заворожённо смотрела на восходящее солнце, пока у неё не заболело в глазах.
Вот шар опустился к лепестку красного цвета, с которого Исса начала своё кругоцветное путешествие, и быстро покатился к прогнувшемуся под его весом концу. Шар легко соскочил вниз, осветив выпуклыми боками извилистые пути лабиринта. Цветок Иссы оказался только преддверием настоящего испытания. В настоящем лабиринте были высокие белые стены, запутанные и тупиковые секции, а где-то в самом дальнем конце светил вверх высокий золотой луч.
Когда шар спустился в лабиринт, под ним вспыхнула жёлтая световая дорога. Этот путь наверняка должен был довести его до луча. Но лабиринт был настолько извилист и сложен, что солнце сразу же заблудилось. Из переходов раздался обиженный плачь. Зарево над белыми стенами окрасилось синим — солнце попало в беду!
— Я сейчас! — воскликнула Исса. Она легко перепрыгнула на лепесток красного цвета, но вес её тела был слишком маленьким, чтобы тот полностью опустился к лабиринту. Да и ступать на раскалённую жёлтую дорогу выглядело слишком опасным. Исса смогла перейти только на верхнюю часть стены, которая тут же угрожающе под ней затрещала. Нужно было спешить к потерявшему себя солнцу, да не задерживаться, пока стена не обрушилась.