— Впредь сразу выполняй то, что приказано.
Гулко сглотнула, чувствуя себя загнанной в ловушку.
— Молодец! – издевательски протянул Паладин, поправляя светло-русые волосы. – Поняла, что лучше слушаться?
— Поняла, — ответила абсолютно искренне и зачем-то добавила: — Что с вами не все в порядке.
В тот же миг невидимые путы натянулись еще сильнее, больно выкручивая конечности.
— Вы ведь Светлый Паладин, — сипло прошептала сквозь выступившие слезы, избегая взгляда обманчиво теплых карих глаз мужчины.
— А ты порождение тьмы, — сухо напомнил он, — а другого обращения тьма не заслуживает.
В этот раз я послушно промолчала, понимая, что лучше вовсе ничего не говорить. Здесь и сейчас в столь унизительном положении действительно чувствовала себя бесправной крестьянкой. Ведь маг никогда не позволил бы себе попасть в такую ситуацию. Кожа покрылась мурашками от холода, носочки пальцев еле доставали до холодного пола, а неведомая сила тянула мои руки все выше, болезненно выворачивая суставы под немыслимым углом. Неудобная и позорная поза, открывавшая Паладину всё до мелочи. Даже тогда, загнанная тремя подростками под лестницу, а потом пойманная в столице незнакомым мужчиной, не испытывала такого унижения, как сейчас. Холодный взгляд лорда Вира был куда страшнее. Ему не нужно было мое тело, на меня смотрели будто на интересный и любопытный артефакт, не более, я бы даже сказала дешевый артефакт. И мне бы, наверное, стоило радоваться тому, что интересую его лишь как вещь, но то, что произошло дальше, оказалось хуже встречи с раянами…
Тонкие пальцы мужчины принесли невыносимые часы мучения. Сначала меня обдало обжигающим жаром. От неожиданности из легких выбило весь воздух. Потом истерзанное тело окунули в ледяную прорубь, после чего бросили в разгоряченную лаву. На какое-то время я даже забыла, как дышать. Не знаю, что именно делал Паладин, но меня выкручивало наизнанку. Я крутилась и дергалась, не в силах вырваться из невидимых пут. Кричала, отчаянно умоляла остановиться, плакала. Даже встреча с раянами не принесла мне такой боли. Сейчас же, казалось, меня ранят изнутри: на коже проступил синий рисунок вен, по губам и подбородку потекла горячая кровь. Жгучая, колющая боль пронизывала от макушки до самых кончиков пальцев. Но мужчина оставался глухим к моим страданиям. В глаза бил яркий свет арканов, рассмотреть которые мне не удавалось. Воспаленное сознание не могло выделить, какие именно рисунки мелькали вокруг: красные линии с оранжевыми кругами слились в одно сплошное большое пятно.