— Видимо, — усмехнулся Лебедев, сверкая возбуждёнными глазами. — Спокойной ночи, Стась. Будильник я поставил, если что, разбужу тебя. Но и ты поставь, хорошо?
— Да. Хорошо.
Впрочем, будильник можно было и не ставить. Я всё равно почти не спала, взволнованная всем случившемся, а главное — словами Сашки.
Нет… это всё равно не то. И дело не в отсутствии у него любовниц. Просто… ну да, я грёбаный романтик! Лебедеву лишь бы всунуть, а мне потом по частям себя собирать придётся после этих его секс-марафонов. Не умею я просто трахаться. Не пробовала никогда, и пробовать не хочу!
Поэтому сразу после возвращения скажу Лебедеву «нет». Может, я хоть так нашу дружбу смогу спасти. Сама переживу со временем, а Сашка… найдёт себе другую игрушку. Я вообще не припомню у него серьёзных отношений ни с одной девушкой, кроме той, самой первой, которая Лебедева в итоге бросила. Вот её он очень любил. А с остальными просто… играл.
Ксюшка так однажды и сказала:
— Саша у нас игрок. Только он ещё не понял, что играть можно против самого себя.
Я тогда сама не поняла, что она имеет в виду. А подруга только рукой махнула — мол, потом разберёшься. Кажется, разобралась…
Следующие несколько часов слились для меня в один очень сонный комок событий. Сонный — потому что я безумно хотела спать, не спала ведь почти до звонка будильника и хриплого голоса Сашки:
— Стась, вставай, малыш.
Начиная с этого момента, происходящее расплывается в моей памяти, словно бы я продолжала спать. Может, так и было?
Но как только мы сели в самолёт, сон как рукой сняло. А всё почему? А потому что единственное, чего боится Лебедев — точнее, единственное, о чём я знаю, — это летать. И я не могла не воспользоваться случаем постебать друга. То есть, мужа.
— Не волнуйся, — почти пропела я, как только Сашка с мрачным видом пристегнулся. — Самолёты падают не так уж часто. Машины чаще разбиваются. Но ездить в автомобилях ты же не боишься!
— Стаська, — Лебедев закатил глаза, — дело не в количестве, а в качестве. Автокатастрофы не всегда бывают с летальным исходом, а вот выжить в авиакатастрофе практически нереально.
— Зато мучиться не будешь, — мстительно заключила я, но Сашка не возмутился — рассмеялся. Обнял меня и уютно так устроил у себя на плече.
— Всё, спи, провокаторша. У тебя глаза вон красные, как у вампира.
— Это я-то провокаторша? — возмутилась я, но не успела больше ничего добавить — рядом с Лебедевым сел ещё один пассажир. Сашка покосился на невысокого пожилого мужчину в очках, а потом наклонился к моему уху и прошептал:
— Конечно, провокаторша. Кто меня весь месяц до свадьбы соблазнял?