Стас и Вася к тому времени уже ждали старика около грузовика, нетерпеливо перетаптываясь с ноги на ногу.
— Ружьё под рукой держи, — напутствовал Петровича Стас, провожая старика к кабине. — Может и зайцев нам где в дороге найдёшь, раз ты по ним специалист.
Уже задрав одну ногу, чтобы забраться внутрь, Петрович вдруг с силой хлопнул себя по лбу и запричитав: «Дубина я стоеросовая! Совсем память дырявая стала!», — помчался куда-то через мокрую траву.
— Эй, ты куда? — с недоумением крикнул ему вслед Стас.
— Я сейчас! — обернулся Петрович, не останавливаясь. — Ждите там, я на минутку!
Миновав несколько домов, старик открыл запертую на деревяшку дверь крайнего к бывшему колхозному полю сарая. Он торопливо выдвинул на середину старый шатающийся табурет и взобрался на него. На висевшей посредине потолка балке висели подвешенные на верёвках куски недовялившегося заячьего мяса. Петрович всегда вялил его именно здесь, так как в сарае были просто идеальные для этого условия: пропускающие воздух стены, защита от солнца и дождя, и высота, на которую не залезет никакая лисица. И погода сейчас была как раз подходящей: прохладной и ветреной. Эх, повисеть бы ему еще несколько деньков, да чего уж тут! Не бросать ведь? Да ещё и гостей вчера, пень трухлявый, угостить забыл из-за переживаний всех!
Петрович с усилием затрамбовал все кусочки в рюкзак и затянул верх. Водрузив ружьё назад на плечо, он отправился обратно, по-хозяйски заперев за собой дверь на деревяшку. Не успел он пройти ещё и десяти метров от сарая, как где-то поблизости раздался знакомый жужжащий звук, от которого всех сразу бросило в дрожь. Петрович бегом бросился к грузовику, а Стас кричал ему, сделав рупор из ладоней, чтобы тот бросал рюкзак. Но как он мог себе позволить бросить столь ценный груз? Старик продолжал придерживать руками сползающую с плеч ношу и перебирал ногами так быстро, как только мог.
Сверху из тяжелых дождевых туч вынырнула одинокая тёмная точка и с жужжанием понеслась к заброшенным деревенским домам. Она приближалась всё ближе и ближе, а Петрович уже выдохся и больше не мог бежать, и ноги слушались его плохо. Шаровидный корабль подлетел на расстояние выстрела и из него вырвался первый огненный заряд. Стоявший с самого края и без того развалившийся дом разлетелся в мелкие щепки. Корабль без остановок выплёвывал из себя сгустки, разбрасывая вокруг брызги всепожирающего пламени, и каждый попадавшийся на пути его следования дом или сарай превращался в обломки.
Петрович собрал остатки сил и вновь побежал, ежесекундно оглядываясь на приближающийся к нему сбоку шар. Шар был уже всего в пятидесяти метрах от него, когда Петрович споткнулся о толстую ветку, валявшуюся в траве и, выронив ружьё, повалился в мокрую прошлогоднюю траву. Стас, увидев это, бросился в кузов Камаза и принялся раскидывать и разгребать в нём принесённые вещи, добираясь до самых нижних ящиков.