жизни она хотела для Кати. Когда мужчины в жизни дочери стали сменять один
другого, они отдалились друг от друга. Пока Людмила лежала в больнице, Катерина
приезжала к ней, когда требовалась помощь - всегда помогала, но в дела свои не
посвящала, отдалилась, делиться планами и событиями своей жизни не спешила. С
Владюшей Бронислав поговорил, сказав, что Катерина его падчерица, был скандал,
едва не закончившийся дракой, но какой в этом прок? Катеринка - взрослая
женщина, да и любовник её не дурак, всё понимает. Больше они этот вопрос не
поднимали, что там у них творится, Боря не знал. От Владлена он не услышал
больше ни слова о «девоньке». По всему выходило, что жила Катерина, если не
припеваючи, то вполне терпимо. И жизнь такая её вполне устраивала. Марк
откинулся на спинку дивана, закрыл глаза, его тоже устраивала его жизнь, почти, он
точно знал, чего не хватает ему в буднях и праздниках, во всей этой суете на
голубом шарике. Запаха малины, трещинки на верхней губе, чернющих глаз,
недовольного фырканья, ему не хватало Катерины и вместо того, чтобы поднять
свой, благодаря изнуряющим тренировкам, упругий зад, и начать делать хоть что-
нибудь, Марк лежал на диване и рефлексировал, как недотраханная дамочка в
первые дни цикла. Как есть - жирная туповатая девочка, недовольная своим
драконом. Хотелось шваркнуть самого себя об стол и заставить встать мозги на
место, заставить подавиться соплями, которые он жуёт который месяц. Не
уподобляться отцу, что бы там у него ни было с Лопоушкой в прошлом, отец
потерял до хрена времени, и Марку не хотелось идти по его стопам. Яблоко от
яблони, так говорят? Перед отъездом, когда Лопоушка выбежала в магазин по
своим надобностям, отец подошёл к смотрящему невидящим взглядом в монитор
компьютера Марку и молча положил на стол прозрачный полиэтиленовый пакет с
бумагами. Беглого взгляда хватило, чтобы понять - в пакете его письма Катерине,
написанные когда-то, десять лет назад, вернувшиеся, наконец, отправителю, так и
не дошедшие до адресата. - Ты их сохранил? - Марк растерянно крутил в руках
пакет и разглядывал штемпеля, свой размашистый почерк и марки на конвертах. - Я
не читал, - отозвался отец. - Не знаю, зачем хранил все эти годы, вспомнил перед
поездкой. - Бронислав неловко улыбнулся, что редко случалось с этим человеком,
улыбался он всегда широко, с налётом высокомерия. - Иногда полезно посмотреть
на прошлое в новом свете, а иногда проще послать всё к чертям, - похлопал сына по
плечу, покрутил в руках телефон и набрал номер, тут же начав выговаривать
Людочке, что за это время можно было дойти до Канадской границы, услышав же