Шёлк и кружева. Сам выбирал. Лопоушка была странноватой, она упорно покупала
дочери бельё нелепых расцветок и фасонов. Ладно бы это были трусики из тонкого
трикотажа, обтягивающие попку. Нет, это был добротный материал, и фасон для
дам неопределённого возраста и размера. Где только находила такие?.. Как-то Марк
заметил, как Катерина быстро прячет что-то под подушку, когда, воспользовавшись
моментом, дома никого не было, вошёл к ней, как всегда, не стучась. Очень ему
нравилось, как Катерина краснела в такие минуты. - Что это мы прячем? - Подошёл
ближе, а потом уселся на кровать, вальяжно вытянув ноги. - Ничего, - Катерина
насупилась и пододвинулась к подушке поближе. Не тут-то было, одно движение -
и в руках Марка последний номер Космополитена - библии для девочек. Марк
покрутил издание в недоумении, заметив закладки на определённых страничках.
Вряд ли бы Катерину заинтересовала новомодная диета или очерк о новинках кино
и телевидения, а вот иллюстрации были красноречивыми - шикарные женщины в
шикарном нижнем белье. - Нравится? - он ткнул в первую попавшуюся девушку. -
Нет, - надулась, - я гороскоп читала, а это вульгарно. - Не знаю, мне нравится, - он
полистал ещё. - Особенно вот это, смотри, - протянул журнал, Катерина потянулась,
с интересом разглядывая картинку, но тут же отпрянула, сообразив, что выдала
себя. - Хочешь, подарю такие? - Нет, - отвернулась к стене. - Мы не скажем маме. -
Она же всё равно узнает! - ага, значит, хочет. А какая девушка в её возрасте не хочет
красивых вещей. - Ты стирай сама и суши у меня на батарее. - У тебя?! - Ага,
скажу - Милкины, - он подмигнул. Иногда Милка оставалась у него ночевать.
Марку не нравилось, он предпочитал отвезти её домой или тусить у неё, особенно
после нечаянной встречи с Катериниными прелестями, но порой обстоятельства
брали верх. Как и лень, бывало просто лень отвозить Милку домой, так что, она
оставалась, утром они завтракали и вместе ехали в институт. - Фух, - недовольно
фыркнула и посмотрела зло, колко так, умеет же. - Да ладно тебе, - Марк
ухмыльнулся ревности Катерины, что это была ревность, он не сомневался. Через
день, к вечеру, он принёс Катерине, которая замерла от неожиданности, пакет, в
котором лежало бельё, каждое в отдельной упаковке, перевязанной красной
ленточкой. - Благодарить не надо. - Не надо было, - а глазёнки бегают по упаковкам,
пальчики гладят глянец картона в нетерпении и каком-то благоговении. - Не надо, -
категорично. - Ты же ходишь на физкультуру, вот, будешь форсить. - Не надо иметь
семь пядей во лбу, чтобы понимать, что девчонки поглядывают на бельишко друг