— Польщен знакомством, — Пак неуловимо изменился. Глаза его азартно блеснули. — Это существенно меняет дело.
— Но не меняет твоих обязательств передо мной, — ревниво напомнил Джарет. — Договор должен быть заключен завтра же.
Пак кивнул. Губы его растянулись в лисьей улыбке.
— Договорились. Великий Хаос, эдак, пожалуй, я даже пыльцу брошу.
— Если сумеешь, возьмем тебя фигурой в игру, — Шейла щелкнула когтем по кристаллу и засмеялась, когда Пак отшатнулся. — Передавай привет Эдрику.
Джарет подбросил кристалл, и он исчез, не долетев до потолка.
— У меня есть к тебе очень личный вопрос, Шейла.
— Спрашивай.
— Когда-то в другой жизни я уже встречался с Араком. Ты можешь сказать, кем мы были?
— Увы, нет, — Шейла легко прикоснулась к его плечу. — Я не могу проследить цепочки ваших перерождений, Джарет. Может быть, ты вспомнишь сам. Вот только, надо ли?
— Не люблю неразгаданных загадок, — Джарет прищурился. — Хм-м, а у тебя светлеют глаза! Они были темные, как сумерки. А стали, как зеленоватая бирюза.
— Хочешь знать, какими они были изначально? — Шейла мягко улыбнулась. — Посмотри в зеркало.
Джарет замер. Мыслям стало тесно в голове, а чувствам — в сердце.
— Ты до сих пор обижен за свое детство? — Шейла отшагнула от него. — Постарайся понять, что я почти ничего не могла сделать. Но что могла — делала. И как результат — ты жив и вот-вот достигнешь своей цели. Ты стал силой в древней игре, Джарет. Неужели ты бы предпочел путь ученика мастера колец или принца Неблагого двора?
Джарет с усилием разжал стиснутые зубы.
— Нет. Но что теперь будет с Ганконером?
— Ты думаешь, он для меня всего лишь инструмент? — ее глаза еще немного посветлели. — Это не так. Я люблю его. Иначе, чем любите вы, но не слабее. Так что ему ничего не грозит, кроме мук голода прямо сейчас. Между прочим, все уже собрались в столовой, но не решаются начать ужин без тебя.
Он снова к чему-то прислушался.
— Не все. Хотя…
Прямо перед ним воздух беззвучно взорвался. Валяющиеся повсюду книги раскидало в разные стороны. У самых ветхих томов страницы вылетели из переплетов и запорхали между стеллажами.
— Прошу прощения, — растрепанная Уна возникла прямо среди бумажной метели. С искренним сожалением осмотрела испорченные книги. — Я всё исправлю. Но сначала… сначала я вызываю тебя, король гоблинов. На поединок.
Час назад ей хотелось только, чтобы он накричал не нее или отхлестал стеком, как поступал с провинившимися гоблинами. А потом простил. Но Джарет молча притащил ее в один из замковых казематов и оставил там, так ничего и не сказав. А сама Уна не представляла, как угадать, чего он от нее хочет. Поэтому она очень обрадовалась, когда темнота вокруг вдруг шевельнулась и прошептала голосом Алиссы: «Любовь возможна лишь между равными, королева. Джарет сейчас не просто зол на тебя. Он еще и гордится тобой. Иди дальше. Сделай так, чтобы он начал тебя уважать. И немного, о, совсем немного, опасаться. Понимаешь? Не сомневайся, он хочет именно этого».