Запах начал ощущаться отчетливее. Джарет обогнул огромный, в три обхвата, вяз и увидел полуразрушенный домик, почти полностью скрытый под зарослями дикого винограда. Джарет бесшумно подкрался ко входу. Прислушался и довольно улыбнулся. Попалась, птичка.
— И часто ты совершаешь такие прогулки перед сном?
Притулившаяся на ветхой скамейке Лекка испуганно вскочила и кинулась в глубину домика. Джарет бросился наружу и перехватил ее, когда она уже вылезла из скрытого листьями окна.
— Пусти!
— Не кусайся, а то уши надеру! — Джарет втащил Лекку назад в домик. Хорошее место для разговора, укромное. И Ганконер, наверняка, появится с минуты на минуту. — И почему же тебе так не хотелось со мной знакомиться, м-м?
— Я не собака, чтобы мне случку устраивать! — Лекка извернулась и пнула его по ноге.
— В этом я с тобой полностью согласен, — Джарет силой усадил ее на скамейку и сел рядом, продолжая удерживать за локти. — Не бойся, я просто хочу поговорить. Обещай, что не будешь убегать, и я тебя отпущу.
— Обещаю!
Искренности в ее голосе не было ни на пенни. Джарет усмехнулся.
— Не так, — он вспомнил самую древнюю форму клятвы, из тех, что знал. — Повторяй за мной.
Он перешел на язык сидов. Лекка замерла. И вдруг заговорила быстро, взахлеб, мешая слова клятвы с непонятными Джарету выражениями, в которых с трудом узнавался древний язык сидов.
— Тихо! — он выпустил ее руки. — Я почти ничего не понял.
Лекка всхлипнула и вдруг разрыдалась, уткнувшись ему в грудь.
— Вы всё-таки пришли! Я так мечтала… так ждала…
— Что происходит? — ледяным голосом осведомился Ганконер, возникая в темном проеме двери.
— Ты тоже, да? — Лекка оторвалась от Джарета и улыбнулась Ганконеру сквозь слезы, — С острова?
— Да, он точно с острова, — Джарет протянул ей платок. — А по виду ты не могла догадаться, кто мы?
Лекка высморкалась и виновато улыбнулась.
— Вы странно себя вели… И я по-другому представляла себе бессмертных.
Джарет переглянулся с Ганконером.
— То есть, ты никогда не видела фейри?
— Конечно видела, у меня мама фейри. Была…
— Стоп, — Ганконер присел перед ней. — Кто такие фейри, по-твоему?
— Мой народ, — Лекка нерешительно отвела прядь его волос, приоткрыв ухо. Ганконер мягко улыбнулся и потерся щекой о ее руку. — А у меня уши совсем не заостренные.
— Неудивительно. Твой народ — это потомки фейри, — сказал Джарет. — Чистокровные фейри, как нам сказали, не выживают в этом мире. Это правда?
— А? — Лекка с трудом оторвалась от изучения Ганконера. — Мы называем себя фейри или феи, да. А бессмертные — это наши предки. Получается, что и вы тоже, — она смущенно улыбнулась.