Ганконер с сомнением покачал головой.
— Едва ли нас туда возьмут.
— Возьмут, — Джарет холодно улыбнулся. — Это я гарантирую. Но сейчас пора возвращаться в дом. Лекка, ты идешь со мной.
Воистину, ужасный мир. Жаль, он раньше не знал о нем. Подумать только, какие возможности здесь таятся! Но сейчас не время мечтать. Нужно срочно раздобыть себе тело. Ограничиться одержимостью не получится — тело должно принадлежать ему целиком и полностью. Стало быть, придется искать душу, готовую шагнуть за грань. Искать горе, отчаянье, беспомощность… В поместье, где держат Джарета, таких нет. Но поблизости есть город. Много людей — много трагедий. Там он найдет то, что нужно.
У выхода из парка Ганконер отстал от Джарета с Леккой и притаился за деревом. Предосторожность оказалась не лишней — на крыльце парочку уже ждал встревоженный Арак. Ганконер не слышал, о чем они говорили, но разговор вышел короткий. Джарет уверенно взял Лекку за руку и утащил за собой в дом. Арак топнул ногой и ушел следом. Ганконеру пришлось пробираться в дом через черный ход. В их комнате Джарета не оказалось, зато обнаружился Арак.
— Не гуляй по ночам, — он строго нахмурил брови. — И не подходи к Лекке. Она только для Джарета. Ясно?
— Вполне, — процедил Ганконер. Сдерживаться было всё труднее. Флейта звала. Одну мелодию, всего одну…
— Скоро мы поедем в город, — Арак погладил его по плечу. — Лан обещал, что купит для тебя фею.
— Весьма благодарен, — Ганконер надеялся, что его улыбка не очень походит на оскал.
— Ты не обиделся? — Арак смущенно подергал себя за ухо. — Ты мне тоже нравишься, но Джарет…
— Понимаю, он гораздо необычнее.
— Ага. А почему у него такие руки? Как у птицы.
Ганконер хмыкнул. Обычно руки Джарета вызывали у людей отвращение. Но здесь на них почти не обращали внимания. Еще один факт в копилку необычностей этого мира.
— В нем кровь двух видов… фейри, — осторожно ответил он. — Видимо, поэтому.
Кожа на кистях рук Джарета начала меняться к двадцати годам. В то время Ганконер думал, что это результат чьего-то проклятья.
— А сколько всего существует видов фей? — жадно спросил Арак.
— Много, — пожал плечами Ганконер. «Да уйдешь ты наконец?!» — Несколько десятков уж точно.
Глаза Арака заволокло мечтательной дымкой.
— Ух ты… Расскажи! Нет, поздно уже, ложись спать. Завтра расскажешь.
«Непременно расскажу». Ганконер угрюмо слушал, как в замке поворачивается ключ. Арак не желал рисковать.
Ганконер достал из свернутой куртки флейту, положил за пазуху. Придется перебираться в соседнюю комнату по стене. Карниз узкий, но босиком можно удержаться. Жаль, что здесь не растет плющ, но удачно, что Лекка догадалась открыть окно.