В тот же момент он прерывает поцелуй, но не отпускает его от себя. Глубоко дышит, смотря в глаза:
– Магнус, я должен кое-что сказать тебе.
И будь что будет.
Телефон Магнуса в кармане разрывается трелью звонка.
* * *
Писк аппарата отчитывает последние удары сердца миссис Бейн. Он врезается в кору головного мозга и разъедает в нем огромную дыру. Алек замирает в углу палаты и понимает только одно.
Не успел.
В палате два стула, какие-то аппараты и большая кровать, на которой сломанной игрушкой лежит женщина. Ее кожа белее простыни. На одном стуле сидит мужчина средних лет. Седых висков у него не было еще вчера. На другом — Магнус, похожий на отца, как две капли воды. Только в два раза моложе. Он берет холодную ладонь мамы в свою, переплетает пальцы и даже не вытирает слезы, которые проложили на его щеках две мокрые дорожки.
– Алек, ты в порядке?
Лайтвуд так поглощен своими мыслями и попытками забрать боль Магнуса, что не замечает, как сестра заходит в палату.
Он не в порядке. У него в груди дыра размером с бездну, чьи рваные края расширяются с каждой минутой. Он не думал, что переживать боль родного существа так тяжело.
– Я не успел, Иззи. Я хотел сказать ему, но не успел, – говорит хрипло, даже не смотрит на Изабель.
– Ты что? Ты… Алек, знаешь, что произошло бы, если бы ты сказал?
– Его мать осталась бы жива?
– Мир бы изменился! Пришло ее время, и ты знаешь это. Давно знал. Ты ничего не должен был делать.
Алек понимает, как эгоистичен
Наверное, всегда понимал, поэтому и не рассказал Магнусу.
– Скоро Катарина прилетит за своей подопечной, чтобы проводить ее на другую сторону. Она не должна увидеть тебя здесь, Алек.
Уже все равно.
Аппарат начинает пищать быстрее, и мистер Бейн вскакивает со стула, вылетает в коридор и зовет медсестру. Алек уже знает, что это не поможет.
Тучная медсестра очень резво для своих параметров забегает в палату и выпроваживает Магнуса с отцом за дверь. Появившиеся следом за ней медбраты помогают выкатить кровать из палаты. Почти бегут к лифту.
Алек идет следом и видит, как Магнус съезжает по стене вниз, совершенно обессилев. Его стеклянный взгляд устремлен туда, куда увезли его маму, и он просто смотрит, смотрит, смотрит… Вряд ли при этом он хоть что-то видит.
Алек подходит к подростку, кладет руку ему на плечо и чувствует, как тот вздрагивает. Взгляд Магнуса становится осмысленным, как будто он только сейчас понял, где находится. Он смотрит на Алека.
И Всевышний… Как же много боли в карих глазах с потухшими золотыми искорками.
Алек сглатывает. Он понимает, что ничего не может сделать и почти по губам читает неслышный шепот: