Все собрались в круг, ждали, что еще скажет Олекса, который был, как и они, с гор.
— Зачем уезжаете, люди добрые? На кого горы наши покидаете? — спросил Олекса.
Площадь и все, кто был на ней, слушали печальную песню:
Верховине, світе милий,
Рідна моя мати,
Чому твоі діти ходять
По світу блукати…
— Горы наши, — продолжал Олекса, — хоть и из камня, но живые, им силы нужны, чтобы стоять вечно! Без людей они поседеют, рухнут, осядут в землю…
— Правильно говоришь, Олексо, — ответили ему, — только что делать?
— У меня убогий шмат земли за долги забрали…
— У меня хату в казну отписали..
— Мои детки у порога хаты голодную смерть встретили…
— Да знаю я, что не от сытости за моря-океаны бежите… Только что найдете вы на чужбине? В Америке хорошо тем, у кого капитал имеется, доллары. Там этому богу молятся. А вы своих богов везете, — указал Олекса на иконы. — Тяжко будет богам нашим древним, русинским, из чужих углов на вашу беду смотреть!
— То правда, Олексо! — зашептались переселенцы. — Только что делать? Здесь конец известный. А там — вдруг повезет… — сказал пожилой лесоруб.
Олекса и Юлиус попрощались с переселенцами, пошли к вокзалу. За ними, словно тень, брел сквозь толпу человек, одетый в одежду явно с чужого плеча.
— Кажется, нас провожают? — заметил его Юлиус.
— Бис с ним, — засмеялся Олекса. — А вот их, — он указал на табор переселенцев, — жалко, ох как жалко!
— Придет время, — твердо сказал Юлиус, — и иной станет этот край, эта земля. Для того живем!
— Для того живем… — повторил Олекса.
По перрону вокзала быстро шла, почти бежала девушка с цветами.
— Еле успела! — перевела она дыхание. — Это вам, товарищ Фучик, — протянула она цветы Юлиусу.
— Познакомься, Юлек, — представил ее Олекса. — Сирена тоже журналистка, работает в нашей партийной газете.
— Значит, Сирена… — весело заулыбался Фучик. — А мою жену зовут Густой! — Юлиус вскочил на ступеньки вагона.
Поезд тронулся, и Юлиус взмахнул рукой на прощание:
— Скоро снова приеду!
«Наши враги знают, что наша нынешняя борьба — это начало их гибели…»
Начальник полиции просматривал донесения агентов в пухлой папке. Взял одно из них, отчеркнул красным карандашом… «Юлиус Фучик»… Нажал на кнопку звонка.
— Позови Будяка, — приказал вошедшему офицеру.
Будяк, бравый хлопец, тот, что «провожал» на вокзале Олексу и Фучика, появился немедленно.
— Твое сочинение? — показал ему бумагу начальник полиции.
— Так точно, господин полковник, — подтвердил Будяк.
— Где сейчас Фучик?
— Отбыл в Прагу вечерним поездом, — доложил Будяк.
— Кто провожал?
— Этот новый редактор «Трудящейся молодежи» и дивчина из «Карпатской правды». Ну и мы, как положено… в стороне постояли, — ухмыльнулся Будяк. — Провели пана коммунистического публициста с почетом…