Огромный лайнер сделал вираж влево, и в иллюминаторе я увидел удаляющиеся огни Лондона. Вместе с Робиной, моей женой, я путешествовал по всему миру в качестве председателя совета директоров одной корпорации. Как особый подарок, я планировал провести с Робиной несколько дней в Париже, осматривая достопримечательности и ходя по магазинам, но, к сожалению, "подхватил" очень серьезную вирусную инфекцию.
Прошло уже почти три недели с того дня, как мы вылетели из Австралии. Первую остановку мы сделали на Тайване, где я встретился с юристами и старыми друзьями, чтобы обсудить возможность открытия отделения корпорации в этом регионе. Следующим пунктом нашего маршрута был Сеул, столица Южной Кореи, где мы встречались с бизнесменами, членами правительства и старыми друзьями, чтобы более подробно обсудить наше расширение. Затем отправились в Вашингтон, где меня пригласили выступить на конференции, включавшей "президентский молитвенный завтрак", на котором присутствовали президент Клинтон с женой, вице-президент Гор с женой, Билли Грэм со своей женой Рут. Находясь там, я случайно встретился с Аднаном Хашогги, которого считали самым богатым человеком в мире. Под конец нашего турне мы отправились на остров Джерси, что в проливе Ла-Манш, чтобы встретиться с моим давним другом, владеющим одним из самых впечатляющих поместий в этом регионе, и пригласить его приехать в Австралию на бизнес-конференцию. Прилетев с острова в Лондон, мы отменили визит в Париж и теперь возвращались обратно в Австралию. Я не знал, где я подхватил этот ужасный вирус, от которого у меня поднялась температура, и с нетерпением ждал, когда погаснет табло "Пристегните ремни", чтобы опустить спинку кресла и попросить у стюардессы несколько одеял, чтобы согреться. Мне было очень приятно и утешительно, что моя жена была рядом, и, как часто бывает, когда нам нездоровится, я начал размышлять о жизни вообще и о том пути, который мы прошли за последние сорок четыре года.
Я вспомнил кое-что из своего детства, которое было полно неопределенности, вспомнил свое неадекватное поведение в школе и свою дислексию (неспособность к чтению. — Прим. пер.), которую проглядели врачи и из-за которой к двадцати шести годам я был почти неграмотным. Теперь, в возрасте семидесяти лет, я успешно занимался бизнесом в разных частях света, служил во многих международных советах, деятельность которых охватывала почти весь земной шар, и написал серию пользующихся успехом книг, что принесло мне определенную славу и богатство, — причем намного больше, чем я мог себе представить. Затем я подумал о людях, которых я с убежденностью мог назвать гигантами XX столетия, и которые своим присутствием, высотой и достижениями оказали влияние на мою жизнь.
