— Его жена — совершеннейшая стерва, — негромко заявила Людмила, то ли в недоумении, то ли в удивлении собирая маленькую складочку у бровей, тем самым вызывая у меня своей откровенностью неподдельное изумление.
— Думаешь?
— А то! — со знанием вскинула она палец вверх. — Разве вы не заметили с какими собственническими замашками она держалась за Станислава? А с какой важностью и надменностью приказывала официанту? Просто уму не постижимо, как такая…
Она резко оборвала свою речь, когда с боку кто-то довольно громко привлёк наше внимание кашлем в кулак. На какую-то долю секунды мне даже показалось, что за нашими с Людмилой спинами в тот же момент послышался тихий смешок. Оборачиваться на Константина Алексеевича при всём немалом желании не стала, поспешив уделить всё своё внимание нежелательному свидетелю.
— О! Какое стильное у вас пальто, Станислав Викторович! — тут же изобразила я восхищение, совершенно игнорируя не самые приятные обстоятельства нашей очередной встречи. — Вам очень идёт этот покрой! А его сочетание с этим шарфом! Просто наглядная демонстрация классической моды, — вещала я довольно искренне, но не обдуманно.
— Прошу простить, — вежливо вставила кроткую реплику секретарша и под шумок подло ускользнула в зал, прихватив по пути и не очень этого желающего финансиста.
— На улице уже достаточно холодно, — произнесла я с глупой улыбкой, запутавшись в собственных мыслях и в конец потеряв суть своей болтовни.
«И куда это так рванула Людмила в такой-то важный момент? Чтоб её!»
— Поверю вам на слово, — непринуждённо произнёс вдруг Стас, и в моей голове тут же напряженно заскрежетали шестерёнки, пытаясь разгадать к чему конкретно Станислав отнёс свои слова.
«О погоде? Или о пальто с шарфом?»
— А, да, — отрывисто отозвалась я слегка запоздало и не особо осмысленно, когда прямой взгляд мужчины застыл на мне.
«Господи, что ему говорить? Почему он вернулся сюда? Где его жена? И с какой стати мои помощники сбежали, оставив меня здесь с ним наедине?»
Как назло, посетители не спешили ни выходить, ни входить. Повисшее молчание начинало становиться неловким.
— Прости меня за тот вечер, — неожиданно глухо заговорил Стас. — Если бы я тогда знал об Алисе, ни за что не допустил бы такого…, - признался он, кажется, действительно сожалея о сделанном. — Прости, — попросил он прощения так искренне, что от обиды и горечи мне стало в разы сложнее изображать на лице беззаботность.
«Он жалеет о том, что поцеловал меня? Жалеет о возникшей близости?»
— Ничего страшного, я понимаю и ни в коей мере не виню вас, — заверила я его, честно стараясь подавить в себе снова оживающую боль. — Да, мне было немного обидно, что не от вас я узнаю о вашей свадьбе, но, хочу сказать вам, я никогда не пожалею о случившемся. Тот вечер навсегда останется для меня лучшим, несмотря на то, что я была со своей мечтой совсем недолго, — без притворства призналась я, желая, чтобы Стас узнал о моих чувствах, узнал насколько дорог мне и понял, что моё им восхищение и одержимость нечто большее, чем обычная привязанность к коллекционным раритетам. Гораздо большее. — Знаете, — начала я, опустив взгляд на пуговицу его пальто. — Я уже давно перестала верить в то, что в реальной жизни действительно смогу найти настоящего «принца» со всеми подходящими для меня качествами. Пусть сейчас и нет такого титула, и вы не голубых кровей и тем более совсем не мой, но я счастлива уже лишь от того, что свой идеал я всё же встретила. — Осмелев от собственных слов с улыбкой я посмотрела в тёмные глаза своей мечты. — Спасибо, что провели со мной время.