Оказывается, старички могут быть теми ещё занудами и, особенно, ворчунами! Свёклу в борщ им не клади, а котлета из фарша – это не котлета; им отбивную подавай, да с кровью, как по телевизору в сериалах! Пфррр… что за бред вообще?
Впервые с таким сталкиваюсь, поэтому пока шкала моего кипения не достигла критического уровня, Женя спешит меня заменить на раздаче. Она-то точно со старичками справляться умеет.
– И часто у вас эти… благотворительные обеды по себестоимости? – упав на барный стул, интересуюсь у Алины, наблюдая, как та разливает по чашкам какао.
– Каждую пятницу, – отвечает, адресовав мне милую улыбку.
Милая Алина. Милая улыбка. Милая беседа. Всё как обычно мило, ничего нового. Вау.
– А где… – Вот надо было мне сейчас горло прочистить, а? – А где этот…
– Митя? – усмехается.
– Да, Выскочка, – делаю вид, что меня очень заинтересовала картинка поющего Киркорова на телеэкране. Развлекательные программы по пятницам, я так понимаю, тоже специально для старичков подбирают.
– Митя по делам отъехал. Будет не раньше пяти. У них сегодня выступление, надо новую аппаратуру привезти, подключить, проверить, ну… сама понимаешь.
Да?
У меня на лице что ли это понимание написано?
– И во сколько выступление? – А во второй раз горло обязательно прочищать было?
– В семь тридцать. – Алина будто почувствовав, что у меня во рту настоящая пустыня, ставит передо мной стакан с водой. – Но тебя уже здесь быть не должно.
– Почему?
– Сама знаешь почему. – И вот даже эти слова, которые в иной раз я бы восприняла как намёк на то, чтобы не забывала где моё место, из уст этой милейшей девушки, звучат… да, именно… МИЛО.
– Ладно, – хмыкаю, раскручиваясь на стуле, – значит, пойдём с Женей в пивнушку через дорогу.
Это была шутка.
Заметка: Алина не понимает шуток.
Ха. Только, если эти шутки не милые.
– Женя вообще-то помогать с баром остаётся.
А теперь улыбнись.
Улыбается. Надо же.
– Тогда и я останусь.
– Нет, Кристин, – голову набок склоняет и так по-сестрински меня за плечо треплет, что аж…. брррр, в общем. – Ты не можешь остаться.
– Но почему? Я хочу посмотреть, как он… хочу-музыку-послушать-живую-это-запрещено-законом? – Все слова в бессвязную кучу превратились.
Я знаю, почему она мне бар доверить боится.
Сто грамм в рюмку, сто грамм в рот?
– Пусть остаётся, – звучит голос за спиной, от которого у меня желудок тройное сальто совершает, а щёки наверняка приобретают румянец.
А стоит обернуться и первое, что вижу… его улыбку. Добрую, приветливую, без капли неприязни и лицемерия.
Это Митя точно мне сейчас улыбается?