С первого этажа негромко лилась музыка. Танцоры репетировали, кружась по сцене, что находилась буквально под тем местом, где Хадижа остановилась. Девушка чуть перегнулась через перила, чтобы лучше рассмотреть происходящее.
— Не думаю, что женитьба со мной — повод для таких радикальных мер, — фраза звучала шутливо, но нотки тревоги всё равно проскальзывали в голосе Зейна.
Хадижа выпрямилась, повернувшись. По щекам разлился румянец — после того, что она им наговорила в комнате, смотреть мужчине в глаза было стыдно.
Зейн подошел к перилам и тоже взглянул вниз.
— Простите, за все, что наговорила.
Танцовщица в легкой белой накидке кружилась под музыку, держа в руках факел. По бокам от нее стояли два мускулистых мужчины, наряженные в костюмы из древнеегипетских легенд. В руках одного из них живой лентой извивался удав. Девушка сделала еще несколько изящных па и отдала факел в руки одного из мужчин, повернулась к другому принимая из его рук змею. В тот же момент легкое одеяние от резкого движения плечами упало к ногам девушки, и она осталась в одном серебристо-голубом костюме для танцев.
Зейну вспомнилось, как Жади танцевала для него танец со змеей в их брачную ночь. Мужчина отогнал это воспоминание. Сейчас было не время сожалеть о несбывшемся. Нужно найти правильные слова для Хадижи.
— Ты в праве злиться, — ответил Зейн, — Если бы ты просто склонила голову и со всем согласилась, это было бы хуже. Это было бы ложью.
— Зачем вам это? — спросила девушка.
— Давным-давно, еще в начале своего пути, я тоже не желал идти той дорогой, что мне пророчила моя семья, — Зейн сдержал горестный вздох, — И в итоге остался без семьи, без дома, в котором родился. Твой отец называл меня этаким перекати полем, без корней, шатающемся по этому миру.
Хадижа затаила дыхание — ей никогда не приходило в голову возможное объяснение тому, что Зейн один. Рядом нет ни братьев, ни сестер. Да почему он даже своей фамилией не пользуется, словно ее у него тоже нет. Сейчас эта таинственная завеса стала потихоньку приоткрываться.
— Я просто не хочу тебе такой судьбы. Ты и так долго прожила без семьи и, даже еще хуже, потеряла все свои воспоминания о детстве. Саид, как бы он этого не хотел избежать, не может пойти против голоса толпы, родственников, которые будут требовать твоего изгнания из семьи, — печаль в его голос больно ударяла по сердцу, хотя он и пытался ее спрятать за белозубой улыбкой.
— А если…
— Если ты согласишься выйти за Самата? — перебил ее Зейн, и покачал головой, — Твой отец уже убедился, что это плохая идея, да даже отец самого Самата думает также. А ты хочешь рискнуть? Неужели свадьба со мной для тебя звучит так ужасно?