— Не думаю, что ты будешь так же рад, если узнаешь, что я уже, как говорят, порченый товар, — чеканя каждое слово, произнесла Хадижа, бросая украшение на пол между ними.
— Что?! — воскликнуло несколько голосов сразу.
А глаза Самата стали темными от злости, ладонь сжалась в кулак:
— Что ты сказала? — шагнул он в ее сторону.
— Я не девственница, — громко произнесла девушка, дерзко вскидывая голову.
Гробовая тишина повисла в комнате. Да, что там в комнате, казалось, во всем доме. Хадижа сама не до конца осознала, что сказала; она лишь стояла, не двигаясь, и смотрела на Самата, прямо ему в глаза. Молодой человек же сначала побелел, а потом побагровел за долю какой-то мизерной секунды.
— Что ты сказала?!
Эти слова словно разрушили вакуум тишины и тут же лавиной удивлённых вскриков и довольно громких ругательств хлынули на бедную девушку.
— Хадижа! — ошарашенный голос отца зазвенел в ушах, и она поежилась от подобного грозного тона. Наверное, она слишком отчаянная… и зашла непозволительно далеко.
Девушка, наконец, оторвала взгляд от побагровевшего лица Самата, чтобы посмотреть вокруг и увидеть такие же лица, за мгновения превратившиеся в маски презрения, разочарования и порицания. Жаудат и его жена одновременно поднялись с мягкого дивана, словно по команде:
— Прошу прощения, но мы не минуты не останемся в этом доме! Самат!
Тот не двинулся с места, все еще смотря на упрямую, непокорную девушку.
— Самат, пошли, — тронув его за плечо, еще раз потребовал Жаудат.
Молодой человек с какой-то растерянностью посмотрел на отца, потом осмотрел комнату застывшими, остекленевшим взглядом, и молча пошел вслед за отцом.
— Подождите! — крикнул дядя Абдул, шагнув в сторону уходящих гостей, а потом вдруг пошатнулся, обессиленно сев на диван, схватился за сердце и зло посмотрел на Хадижу, неподвижно застывшую всё на том же месте.
— Дядя Абдул! — хором вскрикнули Назира и Ранья, подскочив к ворчливому старику, а девушка смотрела на все происходящее, словно в замедленной сьемке: как все суетятся вокруг дяди Абдула, как Саид смотрит на нее словно хочет дать хорошую пощечину. Господи, что же она наделала…
— Принесите воды! — прикрикнул Саид на служанок, столпившихся возле входа в большую гостиную.
Те, вздрогнув, хаотично разбежались, начиная причитать на ходу. Во всеобщем хаосе Саид чуть не пропустил уход семейства Абу Аббас, догнав их у самых дверей.
— Жаудат, — окликнул он мужчину.
Тот обернулся уже у пороге:
— Прости, Саид, — покачал он головой. — Мне очень приятно было с тобой сотрудничать, но… Со своей стороны, могу только пообещать, что ни слова о произошедшем здесь сегодня не будет рассказано ни мной, ни моей семьей.