— Эльф уже всё рассказал волшебникам… Эльф ничего больше не знает…
Разочарования добавил ещё и тот факт, что на месте, где обнаружили Тоша, Теодор не смог найти совершенно никаких зацепок. Правда, по пути к директорскому кабинету произошёл примечательный случай: на главной лестнице его поймал маленький эльф и, насторожённо бегая глазами по сторонам, дёрнул за рукав, прошептав загадочно:
— Перкинсу не место в Хогвартсе, — и с тихим щелчком тут же исчез.
«Кто, чёрт его забери, такой Перкинс? И какое он имеет отношение ко всему происходящему?»
Тео ничего не понял, а когда спросил МакГонагалл, та в течение трёх минут выяснила и заверила его, что, насколько ей известно, ни студентов, ни эльфов с такой фамилией в замке нет.
Ну, и чтобы сделать этот чёртов день ещё хуже, напоследок директриса отказала ему в свидании со Скорпиусом.
— Вы отдаете себе отчет, мистер Нотт, что сейчас уже далеко за полночь? Студенты спят. Приходите утром, в сопровождении хотя бы одного из родителей мистера Скорпиуса Малфоя, тогда и поговорим, — сказала она ему в той же строгой манере, которую Теодор помнил ещё со школьных лет.
В этот момент Теодору стало совершенно очевидно, что в Хогвартсе ловить больше нечего, поэтому он, сжав кулаки, проглотил раздражение и вежливо распрощался.
По пути домой он заскочил в Малфой-мэнор, хотя был уверен, что Драко снова мертвецки пьян. Так оно и оказалось: его блондинистый приятель был потерян для окружающего мира как минимум до утра, и ни одна из попыток привести Малфоя в себя не увенчалась успехом. Тео написал короткую записку, в которой ругательств на один квадратный дюйм содержалось больше, чем он когда-либо вообще позволял себе, и покинул поместье. По дороге домой он зашёл в маленькую алжирскую забегаловку, которая находилась буквально за углом его дома, и съел там кусок пиццы. Впрочем, горячая еда хотя и спасла его от неминуемой голодной смерти, настроения не прибавила.
Когда несолоно хлебавши, усталый и раздражённый, как чёрт, Теодор вошёл в квартиру, то увидел весьма интересную картину: на диване в гостиной спала Грейнджер. Присев на краешек кожаной кушетки, Нотт долго рассматривал Гермиону.
«Совсем без макияжа… А на вздёрнутом, любопытном носу рассыпаны веснушки… Как тогда, много лет назад… когда она впервые появилась в моём кабинете… Такая молодая и наивная…»
Тео невольно улыбнулся воспоминаниям. Он всё смотрел и смотрел… на её шею и чуть вздымающуюся от дыхания грудь… Одетая в какую-то маггловскую пижаму, Гермиона выглядела такой невероятно мягкой, такой манящей, что Теодор никак не мог собраться с силами, чтобы разозлиться на неё. Если уж быть совсем честным, он даже обрадовался тому, что видит её здесь, в своей квартире. Мало того, вопреки обычному пессимизму, он надеялся, что её присутствие поможет избавиться от ужасной головной боли, от которой череп, казалось, вот-вот развалится на части.