Вот, что значит разница в подходах, подумала я. Для них природа — живой и равноправный организм, как и разумные существа. На этом меня отпустили и я отправилась в предоставленные мне покои. Прохор проводил меня взглядом, но не тронулся с места.
— А раньше бы, обязательно проводил, — нелогично подумала я и отвернулась, делая вид, что мне всё равно.
* * *
Ещё дня два-три мы были заняты просмотром картинок нашего мира. Я постаралась вспомнить и показать разные сферы нашей жизни. Мужчины увидели меня в садике (Прохор улыбнулся, а Пётр заржал), в школе, в универе. На работе, на море в купальнике (у Петра глазки округлились, а Прохор покраснел). В клубе, в музее, в театре. На теплоходе, в турпоходе по Алтаю. В кино, цирке. Всё вызывало у них сильнейший интерес. Хотя, многое из того, что они видели здесь уже присутствовало. И всё-таки, разница в жизненном укладе, в отношении к природе и обществу, была огромной. Кажется, они даже поняли, насколько трудно мне пришлось в первый период.
А потом, наследник вдруг засобирался в путь. Мне разрешили съездить домой и взять нужные вещи. Я же хотела позвать с собой Соню и спросила разрешения у наследника. — Почему нет, — ответил он. — Если сама поедет, то я не против. Разговор этот происходил, когда все уже разошлись, и о присутствии Сони не предполагали.
Поэтому, утром мне интересно было наблюдать реакцию мужчин. Прохор же, обратил внимание на ботинок, который я несла в небольшой корзинке, и мимолётно улыбнулся. Почему-то сейчас, эти незначительные знаки доброго внимания, стали мне очень дороги. Вот, уж поистине: что имеем не храним… Что мне стоило выслушать Прохора, но обида в тот момент оказалась сильнее. М-да…
Кроме нас, с нами отправился отряд императорской гвардии и несколько человек из тайной канцелярии. Меня это мало волновало. В Ахтыке я надеялась отстать от нашей большой компании и уйти в Подгорное королевство. Известие Ефиму Демьян отправил.
Мы с Соней путешествовали в карете. Мужчины — верхом. До Ахтыка — 200 вёрст, мы с Соней проговорили, делясь новостями и впечатлениями, накопившимися пока мы не виделись. Я узнала, что Игнатий расстался со своей подругой. Причём открыто выразил ей своё недовольство. Магистр Фомин тоже на грани расставания. Но, там дело осложняется тем, что его подруга выдвинула ультиматум: десять тысяч золотых рубов за каждый год их связи. А они встречались несколько лет. Родители Фомина молчат, хотя, говорят, что министр уже готов использовать служебное положение. Анна рвёт и мечет. А вот почему Владана не боится гнева министра, мне было непонятно. И я прямо спросила об этом Соню.