совершенно не были похожи на то, что, как матушка рассказывала, должна петь юная
приличная девушка.
— Лорд ректор, умоляю, еще одну! — взмолилась я, запрокидывая голову, и ощущая на
своей шее его горячие губы. — Я сейчас…
- Как скажешь, - коварно ухмыльнулся ректор, включая «Очки как у Собчак», и
продолжая целовать мою шею, в то время как я неистово запела:
- Мне, короче, Собчак – никак,
Мне никак, Собчак, короче.
Но очёчи у ней ништяк,
Очень чётенькие очёчи!
Едва губы ректора выпустили меня, я закричала на все горло — громко, распутно! Меня
словно поднимало на самое небо, тянуло вперед, вверх, унося в безграничное пространство!
И лишь несколько минут спустя я поняла, что лежу грудью на столе, тяжело дышу и все еще
тихо вздрагиваю, а рядом со мной лежит выпущенный из рук микрофон.
— Ты прекрасна, — проговорил ректор, легко проводя пальцами по моей взмокшей
спине.
Безнадежно пытаясь восстановить дыхание, я неуклюже приподнялась на локтях.
Мантия валялась рядом со столом, а юбка немного задралась, и я спрыгнула на пол, чтобы
одернуть ее...
— Ах! — резко выдохнула я, ощутив, как пальцы ректора ухватились за мой
подбородок, лишая возможности отвести взгляд, вырвавшись из плена этих темно-
пурпурных глаз.
Дышать было тяжело, а сердце так быстро колотилось! Он полностью овладел мною,
поглотил, сделав своей собственностью, у которой больше нет права и возможности бежать.
Все, что мне оставалось, это задрожать, когда подушечка его пальца коснулась моей губы,
жестко сминая ее.
— Моя! — прорычал ректор, впиваясь поцелуем в податливые губы!
Как я попала в эту ловушку? Как стала игрушкой обаятельного и властного мужчины,
правящего своим маленьким королевством посреди ледяной пустыни?
Сколько я ни старалась, но не могла найти ответа на этот вопрос. Так же, как не могла и
убежать: от него, от себя и от своих чувств. Оставалось только принять как факт, что рано
или поздно, когда ректор захочет этого, он лишит меня невинности, а я покорно ему ее отдам.
23
Шатаясь и стыдливо запахивая мантию, я прошла от ректората до своей комнаты в
подземелье замка. Унять дрожь никак не получалось, и с каждой прошедшей минутой стыд
все сильнее затмевал разум. Все, что произошло в кабинете, казалось каким-то безумным
кошмаром! Сомнений нет, ректор был демоном. Самым настоящим, безжалостным демоном-
искусителем, подсадившим меня на свой яд! И что хуже всего, теперь я понимала, что
лишившись постоянных доз этого наркотика, попросту умру, не выдержав ломки.