— Киррана, никому не говори о Райлеге — это приказ. Я сам потом… Когда придет время.
Кира, помедлив, кивнула. Но все же уточнила:
— То есть я правильно поступила, что не стала бить тревогу и орать на всех углах, об ассасине, разгуливающем по Ордену?
Кустистые брови Настоятеля взлетели, но он все же нашел в себе силы улыбнуться:
— Ты хорошо поступила, обратившись сразу ко мне. Райлег стал тем, кто есть, действуя исключительно по моему приказу. Но имеются веские причины, по которым пока мы не можем официально признать его заслуг. Киррана, я опаздываю на Совет.
Дед ушел, оставив ее одну.
Охотница прошла вглубь гостиной и опустилась в кресло.
«Выходит, Райхо говорил правду?»
На душе разом стало легче, хотя от всей этой таинственности противно свербило в животе.
«Почему нужно держать все в тайне, если ничего дурного не происходит?»
Теперь охотница была готова выслушать рассказ Райхо. Точнее, она просто сгорала от любопытства.
«Только вот где его искать? Снова писать записки и прятать в тайник? Ну нет! Никаких больше писем,» — вспомнилось, как повел себя тин Хорвейг.
Вспомнилось и свое странное состояние, обуявшее на конюшне. Охотница обхватила лицо руками: «Киалана, Пасита грозился, а мне хотелось отдаться… Вот только кому?»
В Храм Киаланы шла не спеша. Все произошедшее совершенно выбило из колеи, и тренироваться совсем не было желания.
«Наверное, и правда, стоит перевести дух».
На полупустой в этот час площади угрожающе дыбились громадины двух Храмов. Остановившись, Кира задрала голову, наслаждаясь весенним воздухом и ясным синим небом. Вдруг вдалеке возникла точка. Быстро приблизившись, она превратилась в ястреба, который сделав круг над позолоченным шпилем, испустил пронзительный клекот. А затем, взмыв вверх, пропал.
Отчего-то на миг вернулось непередаваемое ощущение полета. Кира, словно бы в том сне, почувствовала упругий воздух под мощными пестрыми крыльями. Наваждение тут же исчезло, оставив после себя одышку и колотящееся сердце. Даже голова закружилась, вынудив замереть на месте. Но маленькое происшествие лишь уверило в правильности решения:
«Это ли не знак?» — подумала охотница, переступая порог.
В отличие от Храма Киаланы, что в Птичьем Тереме, в орденском было пусто. Это не удивляло. Здесь, вообще, не так много женщин, как в целом городе. Всего одна тихо молилась у подножия статуи, прочие присутствующие оказались занятыми делами жрицами. Кира вдруг подумала, что никогда не встречала их на улице.
«Хотя… Выходя за пределы храма, они наверняка одеваются иначе».
Действительно, полупрозрачные, не скрывающие грациозные изгибы тел одежды, кои носили юные жрицы, символизировали легкость и цветение, восхваляя молодость, любовь и женское начало. Да и простые белые, которые носили жрицы старшего круга — мало годились для глаз курсантов, да и, вообще, для прогулок.