«Киалана, какое великолепие! Куда там всему Птичьему Терему…»
— Прикрой, пожалуйста, ротик, — шепнули на ухо, — не то мне в голову лезут отличные, но весьма непристойные идеи.
Замечание вывело из благоговейного ступора, и Кира гневно вскинулась, не прекращая краснеть, но натолкнулась на исполненный предвкушения взгляд. Не укрылся и отблеск силы, пляшущий внутри стальных зрачков. Пасита медленно опустил веки, усилием воли гася огонь.
— Не сверкай попусту глазами, — охотница впервые призналась, что давно заметила эту его особенность.
— А ты перестань так краснеть, — усмехнулся тин Хорвейг и зашагал ко входу, увлекая ее за собой.
С этой стороны дворец казался округлым, но Кира знала, от центральной трехэтажной части подобно солнечным лучам отходят многочисленные крылья, делая здание похожим на севшее наполовину за горизонт солнце. По крайней мере так ей представилось при взгляде на план, который показал ей Настоятель. Дед решил, что будет неплохо, если она заранее научится ориентироваться внутри. Сходство усиливал и желтоватый цвет камня, который сейчас золотил закат.
«Чертежи и рисунки — одно, а увидеть такую красоту своими глазами — совсем другое! Дух захватывает!»
Налево и направо от обрамленного толстыми колоннами входа тянулись ряды ярко освещенных арочных окон в пол.
«Это же сколько нужно топить, чтобы прогрелось?!»
На втором этаже окна были поменьше, а сразу над входом в большой нише располагался широкий балкон.
«Наверное, оттуда Великий Князь Богомил обращается к народу. Не зря же тут такая просторная площадь?»
Кира представила, как внизу ликует толпа, приветствуя правителя.
Еще выше здание украшали искусно выполненные символы: громовик по центру, справа от него меч Керуна, слева зеркальце Киаланы. Тин Хорвейг не дал их рассмотреть как следует. Двери перед распахнули два лакея, одетые в белые с золотом ливреи княжеского дома. Внутри дворец тоже поразил воображение охотницы своими размерами.
«Даже в Храме Киаланы не такие высокие потолки!»
Здесь и правда было довольно прохладно. Две широкие, устланные бежевыми коврами лестницы, плавно изгибаясь, вели в противоположные стороны. Одна вниз, вторая наверх. Пасита повел по той, что справа. Чинно поднявшись на второй этаж, они очутились перед другими дверьми. Тут же подступили лакеи, учтиво ожидавшие поодаль. Приняли плащи. Кира с легкой тревогой проводила их взглядом, но тин Хорвейг был совершенно спокоен, и охотница тоже сделала вид, будто судьба роскошного меха ее не заботит. Выкрашенные белой и золотой краской двери распахнулись, окуная в торжество, Киру охватила оторопь, настолько непревзойденной и подавляющей показалась представшая глазам картина. Оглушенная яркостью красок и разнообразием образов, ошеломленная простором и великолепием, охотница вздрогнула, когда над ухом раздался громкий голос: