Но Вайолет поерзала на нем, довольная очередным стоном Джонатана. Ее руки прошлись поверх его футболки, плотно прижимаясь к его груди. — А ты снимешь ее для меня? Я хочу посмотреть на тебя.
Она хотела посмотреть на него? — Конечно, если тебе это доставит удовольствие, — сказал Джонатан.
Она кивнула, ее глаза горели желанием, голодом.
Он выпрямился на кресле, Вайолет немного отклонилась, но не слезла с него, пока он аккуратно стягивал футболку через голову. Затем он снова откинулся на кресле, прижимая ее к себе.
Ее руки легли на его грудь, поглаживая мышцы, и она вздохнула довольная. — О, да, с годами ты стал еще краше, — выдохнула она, пробегая пальчиками по точеным мышцам. — О, боже.
Джонатан не произносил ни звука, чтобы не отвлекать ее от исследования его тела.
— И ты такой горячий, — бормотала она, водя руками по его разгоряченной коже. Она выглядела бледной на фоне его загара, явное напоминание, какие разные у них жизни. Вайолет должна быть такой же загорелой, как и он. Она должна была быть рядом с ним, во время его поездок, а не чахнуть в школьном кабинете.
Он поймал ее руку, поднес к губам и поцеловал ладонь. — Я стану еще теплее, если почувствую прикосновение твоей кожи.
По ее телу прошла дрожь, темные ресницы вновь затрепетали. Он наблюдал, как она прикусила губу, обдумывая его предложение, и к его радости она схватилась за край туники, скрывающей ее аппетитное тело. — Последние 10 лет, я не так усердно тренировалась, как ты.
— Мне плевать, — ответил он. Ему действительно было все равно. Даже если бы она была толстой, бесформенной, чего не было, — для него она все равно осталось бы прекрасной — ведь это его Вайолет. — Я хочу увидеть тебя, всю тебя. Хочу прижимать тебя к своей коже.
Ее глаза расширились от его слов, и он мысленно выругался за то, что не сдержался. Возможно, он был слишком откровенен.
Но она подалась вперед и поцеловала его, а затем начала медленно снимать топ, ее непослушные волосы обвили шею и подбородок. И вот она сидела на нем в одном лифчике и штанах для йоги.
На ней был обычный белый лифчик. Скучный, наверняка думала она. Но Джонатану понравился этот скучный лифчик. Да он, блядь, влюбился в него, потому что он сказал ему, что Вайолет не была одной из тех женщин, в шкафу которой целый арсенал сексуального белья, предназначенного для соблазнения любовников. Ему хотелось быть ее единственным любовником. Хотелось быть единственным, кто будет касаться ее нежной кожи и ощутит прикосновения ее аппетитных форм. Он провел пальцем по бретельке, а затем по линии над чашечкой. — Сними его.