Абрахем
Острая боль в разбитом лице заполнила Тэдда, вытесняя из головы все мысли и чувства. На несколько долгих мгновений сознание исчезло, его мозг превратился в бездумный ком нервной ткани, снедаемый мучительным жарким пламенем. А затем боль схлынула, оставив после себя россыпь едва тлеющих углей, и Тэдд вновь обрел способность мыслить. Он отнял руки от изуродованного лица и с отстраненным интересом поглядел на перепачканные кровью ладони. Попробовал заговорить, но онемевшие, словно после укола анестезии, губы отказывались повиноваться. Чувство было сродни тому, что он испытал в зубоврачебном кресле, когда доктор Эммерс вколол в десну кубик лидокаина перед тем как взяться за клещи и удалить больной зуб. В тот раз Тэдд с интересом прислушивался к своим ощущениям, попеременно касаясь пальцами кончика носа, щеки и губ. Он восхищенно качал головой, поражаясь мгновенному действию препарата, позволившего легко перенести столь неприятную операцию.
Сегодня было не так весело. Кровь уже протекла сквозь неплотно сжатые пальцы, и несколько капель упали на лежащие на коленях листы, оставив пятна размером с десятицентовую монету. Рауль Эскобар, мерзкий маленький толстячок в пижонском костюме, что-то кричал, яростно жестикулируя коротенькими ручками, но голос его едва доносился до сознания Тэдда. Не пытаясь больше заговорить, он отрицательно покачал головой. Высокий мужчина с пистолетом за поясом поднял руку, и Абрахем сжался, ожидая, что очередной оглушающий удар обрушится на его голову. Но нет. Мужчина едва скользнул по нему взглядом и Тэдд увидел торчащую из сжатого кулака короткую антенну портативной рации.
— Приведите девок, — коротко буркнул «пистолет» в черный кусок прорезиненного пластика.
Почти сразу же наверху послышалась возня, неясные вскрики, затем звук открываемой двери. Конус яркого света упал ступени лестницы, а мгновением позже дерево жалобно заскрипело под тяжестью ступавшего на него человека. Неловко повернув голову, Тэдд наблюдал, как в помещение спустился настоящий гигант. Рост около семи футов, покатые плечи, огромный, колышущийся в такт тяжелым шагам живот. Руки, каждая толщиной с хороший свиной окорок, лежали на плечах Эн Мари и Бев, которых он грубо толкал перед собой. За ним, почти упершись в широкую спину, спускался худой как жердь коротышка, напоминавший по контрасту недокормленного подростка. Почти волоком подтащив девочек к креслу в котором сидел Абрахем, гигант небрежным движением швырнул их на пол. Увидев распростертых перед ним дочерей, Тэдд заскулил, протяжно и безнадежно.