— Тут этот, и из магистров, — с хохляцким Гэ, начала она, — а я шо знаю? Он гаварить к главнему… Ну к каму, к каму. К нему. Шо?… Соснов Егор Олегович. Пропустить?… Ага. Щас пущу.
Бабка осторожно положила телефон и открыла калитку, нажав большую красную кнопку у неё на пульте. Зоопарк встретил меня шумом зверей и шуршанием щётки трактора-уборщика по асфальтовым дорожкам. Фонтаны с гипсовыми динозаврами уже выключили и те потихоньку высыхали в остывающем воздухе. Фонари горели, освещая утопающий в сосновом бору комплекс.
Я знал куда идти, далеко топать, однако. Шутка ли, шестьдесят гектаров ухоженного и облагороженного леса в черте города. Но делать нечего, идти надо. Мимо пробежала рысью пара лисиц в оранжевых светоотражающих жилетках. Это ночная охрана. Хозяин зоопарка дал им разум и заставил служить себе. Да и вообще, здесь не было клеток. Только стеклянные павильоны, предназначенные не столько для безопасности посетителей, сколько для комфорта зверей. Ни одно животное не причинит вред человеку на этой земле.
Пройдя пару километров мимо скамеек, закрытых кафе и прочего, я оказался у тыльной, закрытой для всех территории. Грубо тёсаный частокол уходил на три метра вверх, закрывая обзор наружи, а окованные фигурной медью дубовые створки ворот на массивных петлях преграждали путь.
При моем приближении тяжёлые деревянные ворота сами собой открылись, пуская меня внутрь и открывая совсем иной вид. Возле двухэтажного деревянного дома с табличкой «посторонним вход запрещён» стояло в рядок пять контейнеров. Яркие светодиодные прожекторы освещали площадку, на которой сидел огромный медведь, разнаряженный золотыми висюльками, вплетёнными в тонкие, свисающие с хребта косы. Бурый великан мерно и тяжело дышал, прикрыв глаза, а два дюжих молодца вычёсывали ему шкуру большими гребнями. Мужчины были одеты в синие спецовки с нашивками младших жрецов этого зверя-божества.
Так продолжалось минуть десять. Я стоял и просто ждал, смотря на процедуру и слушая тихую игру гуслей из небольших колонок, расположенных около входа в здание.
Наконец медведь открыл глаза, посмотрел на меня, а потом неспешно поднял лапу с когтями, покрытыми золотыми чехлами.
— Ступайте, — протяжно пробасил он.
Мужчины поклонились и ушли, забрав свой инвентарь. Сменившийся ленивый ветерок донес от медведя запах хвои и мяты.
— Здравствуй, Дубомир, — произнёс я, поклонившись в ритуальном приветствии и коснувшись пальцами правой руки земли с жёсткой газонной травой.
— И ты здравствуй, Посрединник, — снова пробасил хозяин Сухолесья и этого зоопарка, — что за нужда привела тебя ко мне?