Он спрятал ключи в карман пальто и уперся локтем в крышу машины. И хотя я не была технически там, я ощущала то, что испытывал Дастин. Его веселье не прошло незамеченным.
– Это не смешно, Дастин, – сказала я. – Мне холодно, – я плотнее укуталась в свитер. Дастин улыбнулся и подошел ко мне, обвил меня руками.
– Успокойся, Аманда, – прошептал он мне на ухо. – Ты всегда так спешишь.
Перед глазами стало темно, но в этот я не вышла оттуда. Дастин сделал это. Появилась другая картинка, и мое сердце дрогнуло. Дастин придвинулся ко мне, его ладони оставались на моих висках. Я задышала быстрее, когда он прижался ко мне.
Свет лился в стеклянную дверь здания. Редкие приходили в «Бомбоулинг» днем, так что были заняты лишь несколько дорожек. Наши семьи за столиком занимались семейными делами, как это называл Грегори.
Тревор ввел имена в компьютер. Дастин сидел рядом со мной, он хмуро посмотрел на экран.
– Супермен. Тревор? Серьезно? Нельзя просто взять имена?
– Нет, так не смешно, – рявкнул он. Воспоминанию было не больше полугода.
Ниже Супермена появилась Лоис Лейн.
– Надеюсь, это не я.
– Это комплимент. Я же не записал тебя Урсулой из «Русалочки». Лоис Лейн красивая.
Я скривилась и игнорировала его. Наши родители пили слабоалкогольное пиво и тихо смеялись. Мой брат сидел на стуле, закинул ногу на другой, потягивал свое пиво. В кожаной куртке он выглядел как панк с улицы, и его поведение подходило под стереотипы.
Киллиан заговорил:
– Джек, ты первый.
Джек встал и опустил пиво на стол. Я посмотрела, как его назвал Тревор, на экране значилось «Плохиш».
– Это обязательно? – спросила я у Тревора.
– Поддерживаю, – Ребекка делала мелкие глотки пива.
Тревор улыбнулся.
– Черт, да.
– Тревор, – предупредил Киллиан. – Язык.
Мы повернулись и смотрели, как Джек бросает. Неоново–синий шар отлетел от его пальцев и прокатился по гладкой дорожке так быстро, что за ним едва можно было уследить. Конечно, синяя вспышка сбила все кегли. Силы Джека хватало на такую простую игру.
Ребекка радостно воскликнула, Тревор поздравил его.
– Повезло, – сказал Грегори сыну, Джек сел на свое место. Настала очередь папы, записанного как Папа–медведь. Отец двигался как Джек, но держал шар тяжелее, что был цвета гнилого банана. Шар полетел, удар отца был таким же, как у Джека.
Ребекка встала и захлопала мужу. Он легонько поцеловал ее в губы и нагло отклонился на стуле, как делал его сын, изображая его.
Уголок губ Джека приподнялся, он уважал ответ отца.
– Повезло, – сказал он Грегори.
– Удача тут ни при чем, – сказал папа.
Джек тихо рассмеялся и сделал большой глоток пива.