— Твою мать, — он сам отстраняется и использует руку в моих волосах, чтобы заставить меня подняться. Он впивается в мои губы, и я сразу же проталкиваю в его рот свой язык, ожидая, что он меня оттолкнет, но Ксавьер этого не делает. Он крепко меня держит, не давая шевельнуться. — Я собираюсь хорошенько тебя трахнуть, — он грубо меня разворачивает и кладет ладонь между лопаток, вынуждая наклониться к раковине, и мне приходится ухватиться за нее рукой, упираясь второй рукой в зеркало. На секунду он исчезает, достав что-то из душа, прежде чем вернуться. Я слышу звук выдавливаемой жидкости, а затем его пальцы распределяют что-то мокрое и скользкое между моих ягодиц. Схватив меня за бедра, он прижимается ко мне сзади. Ксавьер хватает меня за волосы, заставляя приподняться, чтобы он мог поднести губы к моему уху, пока один его палец осторожно входит в мой анус.
— Я собираюсь трахнуть эту сладкую задницу, Лекси. Ты знаешь почему? — Я ничего не могу сделать, кроме как закрыть глаза и продолжать дышать, пока его палец внутри меня. — Потому что я, твою мать, могу. — Я знаю, что он делает. Он хочет забрать что-то у Уилла, то, в чем ему до этого отказывали. Я даже не могу ему возразить. Я хочу ощутить его там, почувствовать, как он меня наполнит. Ксавьер отпускает меня, вновь грубо наклоняя к раковине. Это ни капли не похоже на прошлую ночь. В его действиях нет ничего острожного и деликатного. В этом нет ничего милого и хорошего, сейчас он просто клеймит меня, и я хочу этого больше, чем следующий вздох.
Я задыхаюсь, когда чувствую, как он прижимается ко мне членом. Моя рука впечатывается в зеркало, скользя по гладкой поверхности, пока он медленно проникает в анал. Он намного больше, чем Уилл, и подталкивает меня к краю болевого порога. Я замираю в нерешительности, судорожно втягивая воздух через нос и чувствуя, как сильно напряжена каждая мышца в теле.
— Прими это, Алекса. Прими все, — приказывает он. Я, наконец, расслабляюсь, и он проталкивается вглубь, пока его бедра не соприкасаются с моими. Мои губы открываются в беззвучном стоне, и меня пронизывает острое желание, из-за чего кровь грохочет в венах. — Боже, в тебе чертовски хорошо, — говорит он мне в спину, прежде чем укусить.
Он выходит, а затем медленно вновь наполняет меня, не сдерживая долгого стона. Ксав наматывает мои волосы на кулак, заставляя откинуть голову назад и выгнуться в спине. Он проскальзывает еще глубже, и я стону. — Черт. Смотри, как я тебя трахаю. — Мое лицо всего в сантиметре от зеркала, которое отражает то, как он мощно двигается сзади, достаточно, чтобы заставить вот так просто кончить.