— Возможно, — снова вынужденно уступил Медиатор. — Но мне очень беспокойно за Сильвера. Боюсь, у него что-то не в порядке. Если бы за ним не увязался Алонсо, мне было бы гораздо спокойнее.
Наместник ушел. Беллатор снова принялся вспарывать мешки и осторожно, друг за другом, доставать мечи, любуясь ими. Он насчитал их пятьдесят пять. Каждый был на особицу по чеканке и украшениям, и все же все они были похожи, как близнецы. Он долго не мог понять, в чем дело, пока не догадался: они были отлиты, а не выкованы. Отлиты из неизвестного металла по одной и той же форме. И лишь потом по-разному изукрашены.
Таких мечей современные кузнецы делать не умели. Какой же уровень мастерства был у людей в те далекие времена, и что случилось, почему были утрачены эти великие знания? Или утрачены только в этой части света, а где-то сохранились и даже приумножились? Но почему тогда о них ничего не слышно? Возможно ли, чтобы государство, обладающее такими возможностями, не захотело подчинить себе окружающих?
— Звали, ваша честь? — слова Роуэна вывели его из задумчивой созерцательности.
— Да, да, звал. Здравствуй, дружище!
Роуэн молча поклонился на эти панибратские слова, чуть сдвинув брови. Беллатор ухмыльнулся.
— Выбирай любой меч. Думаю, он не уступит мечу графа.
Роуэн взял крайний, вынул из ножен и внимательно осмотрел со всех сторон. Провел пальцем по лезвию и отдернул палец, порезавшись. Слизнул каплю крови и заметил:
— Он похож на графский, как близнец.
— Конечно, — лукаво подмигнул ему Беллатор. — Они из одного гнезда.
— Это все привез Феррун? — Роуэн недоверчиво оглядел лежавшие повсюду мечи. — Обычному человеку столько не поднять.
— Да, это все привез Феррун. Но он не относится к обычным людям. Если бы не его отвратительный характер, я бы назвал его витязем из древних легенд. Но и так мы ему не чета. — Беллатор пересказал Роуэну историю путешествия Ферруна и заключил: — Хорошо, что мы не увязались за ним. Только бы помешали. Нам с тобой в темноте делать нечего. А он ходил по подземелью без факела. Он верно сделал, что не взял нас с собой.
Продолжая любоваться мечом, Роуэн легко согласился:
— Он прав, я в темноте ничего не вижу. Но насколько хорош этот меч! Будто сделан по моей руке! — и он еще раз махнул мечом.
— Посмотри другие, — предложил ему Беллатор. — Они все хороши.
Тот бегло просмотрел еще пару десятков и вернулся к первому.
— Я возьму этот!
— Бери, раз у тебя лежит душа именно к нему. Значит, меч выбрал тебя.
— У тебя тоже такое чувство возникло? — удивился Роуэн.
— Да. Уверен, меня выбрал вот этот меч, — Беллатор взял со стола покрытый черненой росписью серебристый меч. — Я брал его несколько раз, потом пробовал другие, но все равно возвращался к этому.