«Нет, не хочу», – прочитал он в ее глазах. Но вслух царевна твердо ответила:
– Да, государь, я уверена.
– Глупая затея, – высказал свое мнение Рагнар. – Он ничего ей не скажет, и мы попросту потеряем время.
– Пусть попытается, – возразил Калигар. – Это ее право.
Танарийский царь устало потер виски: головная боль так и не прекратилась.
– Хорошо, – немного помолчав, проговорил он. – Пусть будет по-вашему.
Девушка почти незаметно с облегчением выдохнула, повернулась к Зелии и стала что-то шепотом говорить ей. В это время Калигар подошел к Искандеру и так же негромко предложил:
– Скажи царевне, что будет лучше, если я переоденусь в тунику простого солдата, поэтому ей придется немного подождать. А пока отправь людей в помещение, где держат пустынника: пусть проверят, надежно ли он связан, и… выльют на него хотя бы пару ведер воды, а то от него воняет, как от выгребной ямы. Иначе его невесту стошнит.
После ухода Зелии и Солан Герика вознамерилась немного подремать, но у нее опять ничего не получилось: в комнату к ней заглянула Тайлин и попросила мелью помочь ей.
– Мне велено до полудня тренироваться с мечом и пелтой, – недовольно вздохнула девушка, – но без противника это будет пустое размахивание руками. Попробуй достать меня своим бичом, а я попробую увернуться. И тебе полезно, и мне веселее.
Герика серьезно сомневалась в том, что получить утяжеленным концом бича по голой ноге или предплечью – это весело, но подумала, что тренировки ей тоже необходимы, и согласилась. Просто решила действовать осторожнее.
Они вышли на открытую террасу, которая пока еще находилась в тени, и начали разминаться. А потом Герика размотала свою кожаную змею, медленно раскрутила ее над головой и стала аккуратно атаковать Тайлин, которая защищалась от нее короткой палкой вместо меча и потрепанной пелтой Зелии. Мелья зря опасалась: юная жрица была гибкой и ловкой, и, прыгая по террасе, как кошка, ухитрялась увернуться от самых неожиданных ударов. Впрочем, Герика не особо старалась достать ее. Мысли девушки были заняты другим: как ни странно, лучше всего ей думалось именно во время тренировок…
Она с детства любила оружие, хотя и не понимала, откуда в ней эта тяга. Родители и наставницы внушали ей, что сражаться – удел мужчин, да и обучение в храме не подразумевало знакомства с оружием, но Герика упросила Сефиру позволить ей научиться хотя бы обращению с бичом. И вот неожиданно ее умение пригодилось.
Я спасла жизнь человеку, чья смерть сделала бы меня свободной.
Герика подумала о Рагнаре и вспомнила то непонятное ощущение, которое посетило ее во время боя, когда она увидела, как сражается северянин. Удивительно, но на короткий миг она словно узнала о нем больше и воскресила в памяти что-то очень важное… а потом все вновь погрузилось в вязкое болото забвения. Странно, но, глядя на других воинов, она ничего подобного не чувствовала. После этого отказывать северянину и отвергать его стало еще труднее, и Герика не понимала, почему. Ведь они по-прежнему почти ничего не знали друг о друге…