Но Колдер был участником этих игр. Возможно, его отец оказал на него большее влияние, чем думал Леиф.
Забрав чашку, Леиф встал и последовал за своим старшим другом к группе тяжелых кресел, где сидели Эйк и Эйвинд.
Прежде чем он уселся в кресло, которое оставили для него, ярл заговорил, и его голос гудел:
— Она сдохнет. Сегодня вечером.
— Кто? — Леиф знал, но все равно спросил.
— Шлюха, которая называет себя дочерью Одина. Око Бога.
Бренна никогда себя так не называла. Она ненавидела имя, которое ей навязали.
— И этот самодовольный ублюдок тоже. Меня не волнует, как. Я хочу, чтобы это было сделано сегодня. Мы оставим его обнаженное тело на стене, когда уйдем, а ее привяжем к носу моего корабля. Когда они умрут, мы заберем тех, кто поклянется мне, и убьем остальных. Мы уйдем до рассвета.
Сердце Леифа колотилось. Его разум яростно работал, ему нужно было подумать, чтобы выиграть время.
— Корабли нужно подготовить к отплытию.
— Пока мы говорим, Вигер занимается этим, — ответил Колдер, и Леиф понял, что не видел его довольно давно. Затем Колдер ухмыльнулся и нежно похлопал Леифа по руке. — Слушай, помнишь ту темноволосую маленькую бабенку, на которую ты положил глаз прошлым летом? Я вижу, она бродит здесь. Ты хочешь забрать ее? Или она тебе уже наскучила? Может, я присуну ей пару раз, если ты с ней закончил. Она должна быть тугая, если только ты не разорвал ее на части.
Колдер хорошо знал, как Леиф относится к женщинам, и часто шутил над этим. Возможно, из-за того, что до женитьбы Леиф не знал женщин, он не испытывал сильного желания. После смерти Торил он сближался с несколькими женщинами, но действовал мягко. А если женщина не хотела, он справлялся со своими нуждами сам.
Замечание его друга, такое грубое, содержало злобный намек.
На мгновение вся воля Леифа перешла к его рукам и заставила их сжаться. Он бы убил Колдера этими руками на глазах у отца и брата, если бы тот сделал хотя бы шаг навстречу Ольге. Что бы это ни значило для будущего.
Но Эйк ударил кулаком по подлокотнику кресла:
— Нет времени для этого. Я хочу справедливости и хочу, чтобы меня увезли отсюда. Все ценное уже погружено. Колдер, ты берешь шлюху. Леиф — ты прикончишь ее волка.
Когда он встал, Леиф поднял руку, останавливая ярла.
— Стойте!
Ярл и его сыновья замерли. Их подозрительные взгляды не отрывались от Леифа.
Думая быстро, стараясь сдержать свой разум, он сказал:
— Что даст ее убийство? Это сделает ее мученицей. Если ты не убьешь ее в бою или после суда, легенды будут гласить, что ярл Эйк — трус, который убил Око Бога. И такая темная смерть может привлечь внимание Одина.