~oOo~
И вот, перед ним оказалась Бренна Око Бога, еще сильнее, чем прежде. Она стояла перед Эйком в своей рваной, кое-как заштопанной одежде, волосы и тело вымыты наспех так, что на лице остались грязные потеки. Шея и запястья Бренны были скованы, и Игул держал ее цепь, как поводок.
Эйк сидел в большом кресле, обтянутом шкурами, — Ольга наверняка бы назвала это кресло троном.
Бренна стояла прямо и держала голову высоко, словно ей не было дела до цепей, натирающих кожу. Взгляд ее пронзал ярла насквозь. Так Бренна смотрела в бою — сосредоточившись и не отвлекаясь ни на что другое. И правый глаз буквально сверлил врага. Ее боевой взгляд. Леиф видел и не раз, как враги трусили под этим взглядом еще до того, как Бренна поднимала меч.
И теперь этот взгляд был обращен к Эйку.
— Я отрекаюсь от тебя, — прошипела она, четко выговаривая каждое слово.
Эйк пытался вести себя как добросердечный хозяин, искренне страдающий от неблагодарности своего любимого слуги. Он предложил Бренне облегчить ее боль, дать ей еду и одежду. В обмен на все это она должна была снова стать его рабыней.
И вот в ответ на это, так называемое милосердие, Бренна проявила новую неблагодарность.
Эйк отбросил прочь притворство и подался вперед.
— Кто сказал тебе, что ты можешь отречься от меня? Я — твой ярл!
— Нет, ты не мой ярл, — ответила Бренна. Она вела себя так, словно стояла перед ним не в цепях, а в одежде Девы-защитницы, со щитом и мечом. Столько силы было в ее словах, пусть даже и звучали они хрипло, с трудом продираясь сквозь сухое горло.
Вокруг повисло напряжение. Эйк откинулся в кресле, его плечи снова расслабились.
— Тебя сломают, Бренна, Око Бога. И я буду смотреть, как это происходит. Вы знаете, что с ней делать, — сказал он Игулу, который выступил вперед, потянув за цепь.
Эйк хотел, чтобы ее отвели в комнату для пыток. В этой темной комнате ярл подвергал пытке тех, кто отказывался ему подчиняться. Леиф поднялся, сердце его сжалось.
— Ярл Эйк.
Все взгляды в зале обратились к нему. Глаза ярла опасно сузились.
— Тебе есть, что сказать, Леиф?
В той комнате Бренну могли сломать. Никто не выдерживал пыток.
Он должен был спасти ее. Леиф сделал глубокий вдох и, собравшись с силами, заговорил, твердо и решительно.
— Она — Око Бога. Вы заставите богов гневаться, причиняя ей вред?
Это были слова, которые Леиф повторял снова и снова с тех пор, как вернулся с ярлом из Эстландии, и он знал, что сила их иссякает с каждым днем. Но у него не было другого решения.
Колдер пока еще боялся богов, возможно, не совсем обезумел и его отец. Страх гнева Одина еще жил в них.