- Поступаем следующим образом, - подвёл я итоги нашего импровизированного военного совета, - копейщики сотника перекрывают околицу деревни со стороны земель Брика, на правом фланге располагается конница Сида, на левом - мечники и мой десяток. Начало атаки - частые удары в било. Предупреждаю, ни один не должен не только уйти, но и уцелеть. Пленных не брать. По окончанию стычки, я с конницей захватываю усадьбу Бриков и объявляю о своём праве на её присоединение к владениям боярства Страхов. Мечники и выделенная пехота собирают трофеи. Старшим останется сотник Устин. Сиг, ты со мной и рулишь конницей, пока я со своим десятком наведаюсь и буду утверждаться в самой усадьбе. Предупреждаю, малейшее сопротивление пресекать на корню, но особо не зверствовать, ведь это теперь тоже мои люди, хотя они об этом ещё не знают. И ещё, наберите побольше молодух и девок, их надо будет отправить к Устину, хотя бы по одной на десяток, что бы парни потешили себя, но через три дня всех отпустить и не приведи боги, если хоть одна из них не вернётся домой в целости и относительной сохранности. Будет наказан весь десяток, а самый главный виновник повешен. Если всем всё понятно, то четыре часа на отдых, затем выдвигаемся на указанные мною позиции.
- Господин, а что мы будем делать, если Брик не нападёт на деревню?
- Это маловероятно, но тогда сами отправимся к нему в гости, ведь его люди первыми напали на нас, а значит я в своём праве...
Ранний рассвет застал моё небольшое войско на своих позициях, а отправленные вперёд наблюдатели доложили, что мы не ошиблись и дружина боярина Брика, дополненная челядью, выдвигается в сторону деревни, которую я уже окрестил как Глушанки. Отряд боярина насчитывал менее сотни всадников, из них только половина имела справное вооружение и какие-то доспехи. Остальные были вооружен чем попало, начиная от самодельных копий, плотницкими топорами, а то и просто дубинками.
Наступило тревожное ожидание. Я очень боялся, что боярин Брик распознает нашу ловушку и повернёт назад, но к счастью этого не произошло. Естественно, никакого дозора или разведки он не выслал, а не доезжая буквально сотни метров до окраины деревни, где расположилась моя фаланга, его всадники стали спешиваться и неторопливо двигаться небольшими группами в сторону Глушанок.
Пора и я махнул рукой отдавая приказ бить в било. Протяжный звон разнёсся над деревней, нарушая утреннюю тишину, а затем зычный голос Устина стал отдавать команды на движение фаланги. Ощетинившись как ёж, острыми копьями мои дружинники стали не просто теснить воинов Брика, а наносить им конкретный урон, а тут ещё с двух сторон ударили конница с копьями наперевес и мечники с моим десятком. Разгром был полный, никто не смог оказать нам организованного сопротивления и только в одном месте произошла небольшая заминка, вызванная тем, что группу щитоносцев расстреляли из арбалетов, не сближаясь с ними и не дожидаясь подхода копейщиков. Несколько человек пытались вырваться из окружения, но пешие против конных не выстояли и минуты. Вскоре всё было закончено. Мечники и копейщики стали добивать раненых и собирать трофеи, а я со своим десятком и конницей прямиком направился в усадьбу Бриков. Естественно, нас там никто не ждал и никакого сопротивления не оказал, так как боярин забрал с собой практических всех мужчин, кроме стариков и немощных больных. Сиг стал выполнять мои указания, а я сам, в сопровождении десятка, неторопливо и по-хозяйски вошёл в центральное здание, так называемое боярское подворье. Мои охранники рассыпались по этажам, проверяя все комнаты и помещения и только их весёлые голоса раздавались в тишине. Чуть позднее к ним присоединились испуганные женские вскрики, а значит дружинники наткнулись на комнаты, где проживала доверенная прислуга. Я не собирался играть в благородство и лишать воинов их права развлечься с побеждёнными. Победители всегда насиловали побеждённых.