— Ну, а кто же еще? — она без труда прочитала мои мысли.
— С-спасибо, — ответила я, трясясь то ли от холода, то ли от осознания всего произошедшего.
— Осмелишься ли еще раз пойти против меня? Поддашься ли уговорам других неразумных ведьм? — взгляд Эрии стремился проникнуть в самую суть моей души, безжалостно врываясь в разум, тревожа самые его потаенные уголки.
— Н-нет, — без уверенности отозвалась я, не понимая, кому можно доверять, а кому нет.
— Глупая! Неужели все еще не осознала, кто позволил саламандрам утащить тебя сюда, надеясь, что ты изрядно помучаешься перед смертью?
— Лют? — я не могла поверить, что маг, которому моя матушка спасла жизнь, так подло поступил со мной.
— А кто же еще? Огневики — дети бесчестного Тилла! Знаешь, что он предал меня? Растоптал все светлые чувства, бросил одну в горе?!
— Д-да…
— Думаешь, они другие? Считаешь, маги способны относится к нам по-доброму?
— Н-нет, — моя неуверенность пошла на убыль, как только я вспомнила равнодушный взгляд и хладнокровные приказы Лютова.
— Вот! Готова меня слушаться? — Эрия подошла совсем близко, замораживая мое тело, даже слезы на щеках превратились в две ледяные дорожки, и у меня теперь зуб на зуб не попадал, но я твердо произнесла:
— Да!
— То-то же! — довольно улыбнулась богиня. — Разобьешь мой артефакт на множество частей, каждую из которых распределишь по гильдиям, пусть твои подруги и наставницы думают, что смогли одурачить меня! Но своего мы добьемся — отомстим магам! — очередной леденящий душу взор на меня.
— Отомстим! — в этот миг я ненавидела Лютова всей своей душой и слова мои получились искренними.
— Замечательно! — улыбка у Эрии получилась кровожадной. — Иди! — она взмахнула рукой, отправляя меня обратно.
Ночь — самое удивительное время суток!
Только после заката и
начинается настоящая жизнь!
(Макс Фрай. Чужак)
Не успев взвизгнуть, я приземлилась на мозаичный рисунок пламени. Медленно поднялась на ноги, гневно смотря в ошарашенные лица мастеров «Ведьминой погибели», замечая, что под левым глазом Грэйна расплывается багровый синяк. Лют, что-то выронив из рук, и распалившийся Райт пялились на мое обнаженное тело и молчали. Нарочито громко прочистив горло, третий мастер скинул с себя яркую сорочку и, не глядя, протянул ее мне. Дрожа, я просунула руки в рукава, и в полнейшей тишине облачилась в предоставленную одежду. Гордо выпрямилась, с укором глядя на своих мучителей. Райт, стиснув челюсти так, что на щеках вздулись желваки, с упрямым видом созерцал каменный потолок, третий мастер, которого я видела впервые, представился, вероятно, за тем, чтобы разрядить накаленную до предела обстановку.