— Лорд Фредерик всегда мечтал о большой семье, но, увы, леди Гертруда не смогла оправдать ожиданий: на свет не появился ни один наследник, — голос Его сиятельства звучал равномерно, без эмоций, словно не свою историю рассказывал, а чужую, в детстве услышанную от няни. — Говорят, моя приемная мать в молодости была веселой и добродушной. Но с годами ее характер изменился. Она не могла дать мужу самого главного, а он всё отдалялся и отдалялся. Искал утешения на стороне и даже не скрывал этого факта. Однажды его беспечность подарила жизнь мне. Но вместо того, чтобы проигнорировать данное обстоятельство, как поступает большинство господ, не хранящих верность законным женам, лорд Фредерик предпочел иное решение. Он посчитал мое появление знаком. Не важно, кто настоящая мать. Имеет значение лишь то, кем ее считают. И вот он — якобы законный наследник.
Голова пошла кругом. Так просто взять и принести жене побочного ребенка? На подобное не каждый мужчина решится. Да и не любая женщина согласится.
— У Гертруды не было выбора, — лорд легко угадал мои мысли. — Либо мое присутствие, либо развод. Последнее ее бы уничтожило. При жизни мужа она прятала ненависть ко мне. По крайней мере, на людях. Наедине «дорогая матушка» вела себя иначе. Это от нее я узнал правду о себе. Мне тогда едва семь лет исполнилось. После смерти лорда Фредерика она уже не сдерживалась. Повезло еще, что я достиг совершеннолетия и стал полноценным главой семьи. Иначе бы оказался в зависимости от этой мстительной женщины. Поначалу я опасался, что она откроет правду окружающим. Гертруда угрожала. И не раз. Но потом понял, что она этого не сделает. Раскрытие моего происхождения равносильно признанию собственного унижения.
Женщина, которую предали и заставили называть сыном плод измены, заслуживала сочувствие. Но я видела в глазах лорда глубокую печаль. Представляла мальчика, который сначала не понимал, за что мать его ненавидит, а потом годами терпел дурное обращение. Я понимала их обоих. Они оказались жертвами решения лорда Фредерика. Решения, принесшего лишь презрение и боль.
Презрение и боль… Ох! А еще ненависть!
— А вдруг это она?! Вдруг наш призрак — леди Гертруда?!
Лорд покачал головой.
— Я думал об этом. Вряд ли это моя… мачеха. С ее смерти прошли годы. К тому же, она умерла мирно. Во сне. Утром служанка обнаружила в кровати остывшее тело. Скорее всего, дух — Джойс Райт, горничная Ребекки. Девушка погибла незадолго до спиритического сеанса. Смерть насильственная, а это серьезный повод злиться.
— Допустим, — я признала состоятельность версии. — Но кого Джойс обвиняет во лжи?