— Привет, Николай…
Это был шок!
Не хватало окончания фразы: «Давай пообщаемся поближе».
Я промямлил:
— Привет… Мы знакомы?
Она с грустью спросила:
— А ты меня не узнал?
Тут моя находчивость очнулась от оцепенения, и, закурив следующую сигарету, я сказал:
— Давай угадаю с трех раз… Ты моя пациентка?
Она рассмеялась:
— Нет, слава Богу!
— Однокурсница?
— Я не училась на медицинском, я художница.
Я поднял руки вверх и сдался с юмором:
— Точно! Мы родились в одном роддоме, и нас уложили в общую кроватку!
Она рассмеялась звонким и мелодичным смехом, повязала шарф вокруг шеи и ответила:
— Ты проиграл.
— Взываю к помощи.
Девушка скромно наклонила голову и сказала:
— Ты не виноват, что не узнал, я сильно изменилась. Мы пять лет сидели за одной партой в школе.
Тут я вспомнил:
— Ия!!! Это ты?! Какой сюрприз…
Я машинально обнял ее и расцеловал. Конечно, я никак не смог бы признать в этой прекрасной, изящной женщине мою неуклюжую, неопрятную и рассеянную одноклассницу. Ходили даже шутки про ее забывчивость.
— Что ты здесь делаешь? — спросил я ее.
— Решила посмотреть на закат, но опоздала…
— Ну, конечно… Закат… Но что ты, вообще, делаешь в этом городе?
— Я здесь работаю художником в театре. Мы поставили новый спектакль. Завтра премьера…
— Наша встреча чудо! Надо отметить!
Тут мои волшебные фонари зажглись вдоль всего побережья, и она сказала:
— Давай отметим и пообщаемся поближе… Настоящая фантасмагория волшебного фонаря…
*
Тем временем я надежно зажал голову девочки в тисках, с помощью Гурия закрепил скобы на конструкцию, зафиксировал зажимы и перепроверил стойкость держателей. Очень важно, чтобы голова была в тесных крепежах и в полной неподвижности.
Теперь можно начинать. Гурий спросил:
— Волосы брить будем?
Я ответил:
— Стричь такую прелесть? Ни в коем случае! Эти волосы мне не помешают. Вот если были бы колючие, короткие… Однако не будем терять время. Надо спасать малютку.
Еще раз изучив снимок поврежденной части мозга, я аккуратно обозначил площадь надреза, и, мысленно пожелав себе удачи, уверенной рукой приложил к коже скальпель.
Чтобы не допустить потери крови, надо все делать быстро и точно. Знаю, что Гурий поможет с зажимами и клипсами…
Вот так…
Еще один надрез здесь…
Потом открываем апоневроз…
Все хорошо!
Обнажив вдавленный перелом, я начал изучать поврежденную область под микроскопом.
И что у нас здесь?
Ничего хорошего…
Для более точной диагностики нужно снимать скальп. Интересно, что с ней произошло?
Как бы отвечая на мой мысленный вопрос, Гурий сказал:
— Мама девочки сказала, что она бежала и упала с лестницы.