Я произнес задумчиво:
— Куда ты бежала, маленькая принцесса? И почему вы такие непоседы?…
Не оглядываясь, я приказал красавицам:
— Приготовьте копьевидную фрезу, начинаю делать трепанационное отверстие…
Фреза как бы сама оказалась в руке. Я нажал кнопку, и она послушно зажужжала. Ну, вот! Приступаю к сверлению. Я всем телом прочувствовал твердость в руке и начал…
Кость девочки издала знакомый хруст, и запахло горелым…
— Держись, принцесса, я тебя вытащу!
Первичное отверстие почти готово! Отлично.
Я приказал:
— Подайте шаровидную фрезу…
Скоро с первой дырочкой все было закончено. Я бросил взгляд на снимок, сверился с микроскопом и определился:
— Пробую поднять вдавленный перелом леватором. Если получится, отпадет необходимость снимать скальп.
Очень медленным и осторожным движением я просунул леватор в просверленное отверстие, начал поднимать сломанную кость одновременно говоря:
— Косточка, милая, не подведи. Я лишь хочу тебя вправить на место… И не смей ломаться! Красавицы, как там с параметрами?
— Все в норме…
Пальцами почувствовал, что косточка поддается.
И тут следующая вспышка воспоминания осветила далекое прошлое…
*
Мы сидели в прибрежном безлюдном кафе. Свечка на столике, морской пейзаж за окном, звезды и тоненькая ленточка молодого месяца.
Я заказываю сладости и коктейль.
Она говорит:
— Ты думаешь, это хорошая мысль, расслабляться джином? Завтра у меня премьера. Ответственный день! Кроме того, после алкоголя я начинаю говорить глупости.
Я отвечаю:
— Сейчас вечер, до завтра далеко, а нам надо выпить за встречу. Буду рад послушать твои глупости. Расскажи, как ты очутилась на пляже, прямо передо мной в этот вечер?
Она улыбается, отвечает стихами:
Над холмами, над долами,
Сквозь терновник, по кустам,
Над водами, через пламя
Я блуждаю тут и там!
Я лечу луны быстрей,
Я служу царице фей,
Круг в траве кроплю росой,
Буквицы — ее канвой…
Я смотрю на нее заворожено. В моей памяти пробуждается Шекспир, которого я учил в театральном кружке медицинского.
И я отвечаю ей теми же стихами:
Ну да, я — добрый малый Робин,
Веселый дух, ночной бродяга шалый,
В шутах у Оберона я служу…
Теперь Ия смотрит на меня восхищенно:
— Ты знаешь это наизусть? Не могу поверить…
А я продолжаю:
Все умирают, лопаясь от смеха,
И за бока держась, твердит весь хор,
Что не смеялись так до этих пор…
Она восклицает:
— Браво! Ты играл в театре?
— Нет, конечно. Я люблю Шекспира.
— К этой волшебной сказке я нарисовала декорации, оформила сцену и костюмы. Какое прекрасное название: «Сон в летнюю ночь»… Приходи завтра на премьеру, оценишь мое искусство. Придешь?