— А ты тоже себе красивого выбирай. Чтоб и дети были под стать, — ответила она. Потом рассмеялась. — Жап Ронк. Как услышишь его имя, так и знай, что это мой милый.
— Хорошо. Удачной дороги. Ветра и солнца.
— Он всегда с нами, — ответила она и ушла.
Я же отправилась в палату. Нужно было помочь погрузить раненных в машины. Мысли же крутились, что жизнь и судьба непредсказуемые сёстры. Мы располагаем, планируем, а оно вон как получается. Вместо того, чтоб работать на Земле, я сговариваюсь о сватовстве будущих детей.
— Арина, поговорить нужно, — беря меня за рукав, сказал Родик.
— Мы вроде уже наговорились.
— Это важно, — сказал он.
— У меня сейчас есть окно. Но небольшое. Пойдём, поговорим, — согласилась я.
— Арина, хочешь я с тобой останусь? — выпалил Родик. Сам нервничает. Глаза бегают. Бледный. По вискам пот стекает.
— Зачем? Ты сам говоришь, что это глупо, — хмыкнула я, наблюдая в окно, как отъезжает очерёдная машина, увозящая аппаратуру.
— Вместе… Я хочу остаться с тобой не просто так. Мы можем уехать.
— Ничего не поняла. То ты остаться хочешь. То уехать. Может определишься?
— Я могу тебя провести по программе, как научный эксперимент. До тебя не было случаев заражения вирусом. Ты ценный экспонат.
— Всё сказал? — окинула я его недобрым взглядом. — Экспонат? Вот экспонатом и экспериментом быть не желаю.
— Ты меня не поняла. Это лишь для того, чтоб тебя забрать отсюда.
— Предпочитаю остаться, — больше такую чушь я слушать не хотела, но он опять схватил меня за руку.
— Ты мне нравишься. С первых дней понравилась.
— И?
— Что? — не понял он.
— Я тебе понравилась. Что дальше? Что ты предлагаешь?
— Ты должна понять…
— Что понять? Ты хочешь меня «спасти», разобрав на эксперименты, сделав себе карьеру. Или Валенты. Не знаю с кем ты сотрудничаешь.
— Я ни с кем не сотрудничаю. Они даже слушать ничего не хотят. Если только под мою ответственность.
— О как. Это значит, что я буду в клетке ехать всю дорогу, обколотая препаратами? Потом вы меня продадите кому-то как мышку для опытов. Потому что наука — это не твой профиль, — ответила я.
— Арина, я от всей души, а ты…
— Я не поняла твоего благородного порыва, — прервала его я и пошла работать.
Родик меня за дуру принимал? Благородный порыв. Так я ему и поверила. Больше всего я боялась, что из меня сделают подопытную мышку, но решили не возиться. Просто убрать, хотя это было странно. Или убрать во время неразберихи. Мне стало страшно. Я начала бояться собственной тени. Была возможность поспать, но вместо этого я сидела, не сомкнув глаз, потому что боялась. Всегда оставался шанс, что во время неразберихи кто-то подойдёт со спины и ударит по голове. А там я окажусь в клетке. Очередная мышка…