Голубки Джея воркуют со мной из своей клетки.
— Здравствуйте, дамы, — приветствую их. — Как вы сегодня поживаете?
— Ты с Эллен и Поршей разговариваешь? — спрашивает позабавленный Джей, когда заходит на кухню.
Я разворачиваюсь и улыбаюсь.
— Ага. А что такого?
Он идет к клетке, вытаскивает Поршу и позволяет ей сесть себе на руку.
— Это совпадение, потому что я тоже так делаю. Эти девочки — единственные, кто знает все мои секреты.
— О, у тебя наверняка полно секретов, не так ли?
Джей отвечает лишь улыбкой, которая вызывает трепет у меня в животе. Думает ли он о том, что случилось между нами вчера? Я точно думаю, но мне не хватает духу об этом заговорить.
— У меня так и не было возможности спросить, как прошло твое свидание с Оуэном? — говорит он обыденным тоном, поглаживая мягкие белые крылья Порши. Полагаю, Джей также не собирается говорить о вчерашнем.
Я сглатываю.
— Прошло великолепно, несмотря на мою неловкость. Он даже хочет еще как-нибудь встретиться.
В ответ Джей хмурится, что застает меня врасплох.
— А ты хочешь встретиться с ним снова? — спрашивает он на полном серьезе.
— Конечно. Он был мил.
Мне кажется, его челюсть дергается.
— Мил. На этом ты собираешься успокоиться, Матильда? Просто милом?
— Я не успокаиваюсь. Еще совсем рано. Может такое случиться, что он любовь всей моей жизни, но мне нужно больше времени узнать его. — Не знаю, зачем я это говорю. Подсознательно я понимаю, что Оуэн не будет любовью всей моей жизни, но какая-то подлая часть меня хочет рассердить Джея. Ему кажется не по душе данная тема, что мне наоборот приносит безмерное удовольствие. Он засовывает Поршу обратно в клетку, прежде чем направиться ко мне и прижать к столешнице.
— Он не хренова любовь всей твоей жизни, родная, — говорит он, маниакально поблескивая глазами. Вау, этого я не ожидала. Ладно, надо срочно менять тему разговора. Я тяжело сглатываю.
— Папа показал мне новую статью. Не могу поверить, что у Харрис хватило наглости прийти на твое шоу.
Тело Джея немного расслабляется, и он отходит от меня, пожимая плечами.
— Я знал, что она там.
— Погоди. Что?
— Я знал, что она там. Я же не полный идиот. И, кроме того, эта женщина выделяется как волдырь на пальце. У нее эти большие нелепые губы из ботокса. Но я рад, что она написала эту статью. Чем больше дискредитирующего дерьма она пишет, тем глубже она роет себе могилу.
Я кладу руку на бедро и поднимаю голову.
— Ты в действительности хочешь, чтобы она писала о тебе?
— Ага. Как только мы дойдем до судебного слушанья, у меня будет множество доказательств. Каждая оскорбляющая ложь, которую она когда-либо писала, может быть использована в качестве улики.