— Все это глупости! — не согласился Генка. — Саша умер потому, что у него были проблемы с сердцем. Здесь нет нашей вины! И никто из нас больше не умрет!
Генка начал вполне ровным решительным тоном, а вот закончил не столь убедительно, под конец сам не поверив в сказанные слова.
— Почему я не вытянул короткую «соломинку» вместо Артема? — сказал Стас. Впервые за долгое время он не притронулся к еде. В последний раз такое было, когда он только появился в приюте. — Артем наоборот должен благодарить нас, что мы вызвали духа без него. Зря он обиделся.
— Нам нужно что-то делать! — заговорил Дима. — Мы не можем просто закрыть на смерть Саши глаза и думать, что нас это не касается.
— Что ты хочешь этим сказать? — потребовал уточнений Генка.
— Мы должны обо всем рассказать кому-то из взрослых. Игорю Владимировичу.
— Чтобы он оставил нас без обеда, а может и завтрака и запер в чулане на ночь?! — возмутился Эдик. — Прекрасная идея, новичок! А ты мне уже начинал нравиться.
— Уж лучше ночь в чулане, чем умереть от рук призрака, — поддержал Диму Стас.
— И как нам сможет помочь Игорь Владимирович?! — переключился на Стаса Эдик.
— Он взрослый. А взрослые знают куда больше нас, — пополнил их ряды и Петя.
Чтобы склонить на свою сторону Гену потребовалось всего минута. Эдик, оставшись в меньшинстве, решил не плыть против течения.
* * *
Прежде чем наведаться в кабинет заведующего, им предстояло выдержать три невероятно длинных нескончаемых уроков: русский язык, чтение и рисование. Дима никак не мог сконцентрироваться на учебе, отчего русский ему казался и не русским вовсе, а тарабарским, которым владели все вокруг, кроме него. Учительница, как назло, решила начать с Димы, объяснив это тем, что ее коллега-математичка в частной беседе похвалила его, сказав, что Дима — лучший ученик в ее классе. Вот и она решила проверить, так ли он хорош и как гуманитарии. Она написала длинную фразу на доске и попросила Дима подчеркнуть в ней: имя существительное, имя прилагательное и глагол. Дали бы ему эту задачку вчера, он бы справился с ней в два счета. К сожалению, сегодня его мысли были заняты совсем другим. Да и кому нужны хорошие оценки, когда твои шансы дожить до выпускного ничтожно малы?
Он простоял перед доской пять минут, так и не подчеркнув ни единого слова. Вначале, женщина решила, что он слишком стеснительный, хотя это не вязалось со словами учительницы по математике, попыталась вывести его на разговор и даже что-то подсказать. Дима никак не реагировал на ее слова, продолжая глядеть на мел в своих пальцах, как на некий невиданный до этого материал. Некоторые дети, уже тянули руки, желая ему подсказать или же сами выйти к доске, но учительница все же продолжала попытки вытянуть из Димы хоть одно слово. Диме было все равно.